Точка Бифуркации #15 - Дейлор Смит
— Это предательство, сестра, — безэмоционально прервала её Нартала. Слова прозвучали твёрдо, как приговор. — Тебе не следовало даже произносить такое вслух в моём доме.
— Кто такой для вас Граз, Нартала? — не удержавшись, бросила Уркана, нахмурившись.
— Тот, кто, не моргнув глазом, выпотрошит меня, Врада и наших детей, если узнает о предательстве, — мрачно и холодно ответила хозяйка дома, уставившись в глаза собеседнице.
Взгляд Нарталы медленно наливался кровью. Женщина, очевидно, даже в самых смелых предположениях не могла догадаться о том, что её кузина посмеет приехать и озвучить подобное предложение.
— Мы можем гарантировать вам защиту…
— … и клеймо предателей на всю империю, — отрезала собеседница и следом, стараясь совладать с эмоциями и выдержать предельно безмятежный тон, добавила: — При всём уважении к тебе, как к моей ли́дж, и отдельно как к принцессе дома Висхара, я сразу тебе говорю, что мой ответ будет отрицательным. Я даже не стану открывать рот перед супругом на эту тему.
— Что ж… ты в своём праве, Нартала, — прикрыв глаза и набрав в грудь воздух, ответила Пеш Висхара. Затем, неспешно поднявшись с места и оглядев кузину внимательным взглядом, произнесла: — В таком случае я намерена сама озвучить сие предложение Враду. Могу рассчитывать на кров и пищу?
Последние две фразы едва не добили Цирсаву — сдерживать эмоции зорканке становилось всё труднее. Желание высказать кузине в яркой манере всё, что она о ней думает, буквально переполняло женщину, но воспитание и привитые с детства манеры всё же оказались сильнее.
— Понимаю, что мои дальнейшие слова вероятно не смогут оставить возможностей для нашей дружбы, — также поднимаясь с места, принялась держать ответ Нартала, — но мой долг перед своей семьёй заставляет меня их произнести, — на этом моменте ящерка выдержала заострившийся взгляд двоюродной сестры и решительно закончила: — Я вынуждена отказать тебе в дальнейшем пребывании на территории моего дома. Прошу тебя покинуть это место.
Последняя фраза прозвучала достаточно твёрдо и бескомпромиссно. Никаких сомнений в том, что здесь ещё можно что-то обсуждать, у прибывшей принцессы не осталось.
Уркана Пеш Висхара одарила кузину долгим оценивающим взглядом. В её глазах мелькнуло многое: и злость, и презрение, и обида, и холодное отчуждение. Но точно не было речи о каком-либо понимании или принятии. Для обеих женщин в этот момент стало ясно, что список их врагов с сегодняшнего дня пополнился ещё на несколько имён. И если принцессе с её положением, по большому счёту, ничего не грозило — кого может напугать жена одного из множества имперских генералов? — то для Нарталы такой разрыв отношений и враг в лице супруги второго наследника престола, а вполне возможно и будущего императора, точно ничего хорошего не сулил.
Впрочем, другая перспектива была куда ужаснее и даже не предполагала простора для размышлений. Для Нарталы и её семьи проблемы в далёком и призрачном будущем источали угрозу куда меньшую, нежели чем жестокая и практически неминуемая смерть, способная настичь их едва ли не здесь и сейчас.
Обстановка в помещении стала давящей и холодной. Последние слова хлыстом ударили Уркану по её самолюбию, но женщина с достоинством перенесла полученные отказы и намерение что-то отвечать собеседнице в себе подавила.
Едва заметно кивнув, принцесса молча повернула голову в сторону дверей и шагнула на выход.
Именно в этот момент произошло то, чего никто не мог ожидать. То, о чём последующие месяцы будет говорить и спорить весь мир. То, что знаменовало собой новую веху в истории правящего рода и огромной, раскинувшейся на десяток планет империи…
Внезапная, всеобъемлющая, всепоглощающая темнота окутала окружающее пространство. Мир не просто потерял краски. В помещении не просто стало темно как ночью. Мрак, казалось, поглотил саму реальность, словно ткань бытия дрогнула и растворилась на глазах присутствующих.
— Что… что ты творишь⁈ Как ты посмела⁈ — первой воскликнула принцесса, её голос сорвался на раздражённый крик. Уркана инстинктивно схватилась за лицо, судорожно ощупывая пальцами глаза через веки, в попытках осознать, что произошло.
С улицы донеслись новые звуки — крики ужаса, рваные ругательства, чьи-то вопли. В обычной обстановке они, быть может, растворились бы в шуме большого дома и улицы за окнами, но теперь, когда мир погрузился в непроницаемую тьму и единственным каналом восприятия оставался слух, всё воспринималось особенно ясно и отчётливо.
Нартала молчала. Её дыхание участилось, а сердце колотилось так, что казалось, будто его стук слышен всем. Она вцепилась пальцами в столешницу, ощупывая её в поисках чего-то тяжёлого. Под руку попалась посуда — кувшин с напитком. Ящерка резко подняла его и, тяжело дыша, замерла, держа импровизированное оружие над собой, готовая в любой момент обрушить его на обидчицу.
— Не смей, тварь! Тебя же казнят! Верни мне зрение! — прорычала Уркана, пошатываясь в темноте. Она широко расставила руки, судорожно шаря ими вокруг, пытаясь нащупать стену или хоть какую-то опору, словно только это могло вернуть ей чувство контроля.
— Ты смеешь обвинять в этом меня⁈ — не выдержала Нартала. Её голос задрожал от смеси страха и ярости, и в следующее мгновение она резко сместилась в сторону, избегая воображаемой угрозы.
Неизвестная магия, внезапно накрывшая их дом, казалась чуждой и неестественной. Она пугала, обескураживала, вводила в шок. Тьма быстро обнажала истинные настроения присутствующих в помещении зорканок, срывая с них маски и заставляя говорить открыто. И, быть может, они и дальше бы позволили себе сыпать взаимными обвинениями и оскорблениями, но случившееся в следующую секунду заставило их вмиг забыть о всяких упрёках.
Пол под ногами дрогнул. Сначала едва ощутимо, словно где-то в глубине земли произошёл не очень сильный взрыв. Но через секунду дрожь усилилась, а затем превратилась в яростное сотрясение. Дом заходил ходуном. Стены, потолок, даже тяжёлые каменные балки застонали, будто кто-то гигантскими руками тряс саму постройку, пытаясь вытряхнуть из неё всех обитателей.
С грохотом падала мебель. Посуда срывалась с полок, разбиваясь на мелкие осколки. Тяжёлые статуэтки, стоявшие на тумбах, с гулкими ударами падали на пол, ломаясь. Огромный шкаф, находившийся у стены, повалился вперёд и с дребезгом разлетелся. Зорканки тоже не удержались на ногах и обе рухнули на землю — ваза из рук Нарталы вылетела и того раньше.
Из-под земли донёсся чудовищный гул. Он был не похож ни на что привычное. Казалось, сама планета стонала. В этот звук вплелись треск
