На краю жизни - Ханна Ким
Она часто повторяет, что их на базе живет много, но на самом деле людей нет почти. Стоит заболеть одному – все идет наперекосяк.
Марго наспех принимает душ, чистит зубы и даже пытается позавтракать, но от поднадоевшей еды уже воротит, поэтому она пьет чай, как и обещала, а затем возвращается в комнату. Дин, который даже не пытался позавтракать – конечно, зачем ему теперь, – даже положения не меняет с тех пор, как она ушла. Они переглядываются в течение нескольких секунд, и тот обреченно вздыхает – видимо, до последнего надеялся, что его все-таки не запрягут заниматься ерундой.
Марго отрешенно смотрит по сторонам, представляя перед глазами карту с кучей пометок и так и не достроенным маршрутом, мало вслушиваясь в слова Лив, которая, честно, ну слишком бодрая для такого дня накануне великой жопы. Идет рядом, машет руками, изображая огородника, и воодушевленно объясняет Дину, как пользоваться мотыгой. И как до такого вообще дошло?
– И ты даже помогать не будешь?
Она вздрагивает, рассеянно переводя взгляд от подошв своих кроссовок на Дина. Тот стоит в паре метров от нее в начале одной из грядок с картошкой, смотрит на нее почти обиженно. Даже смешно становится.
В голове только карты, расчеты, цифры, планы. Нужно как можно скорее сходить к Юджину. Еще раз поговорить с Нейтом. Уговорить Мэг не оставаться на базе, но та ведь точно будет отнекиваться – не привыкла так часто выбираться наружу, тем более без брата. Марго хмурится и приседает на корточки, боковым зрением замечая Лив на соседних грядках – ползает на карачках вокруг лука и решает, какой можно выдрать, а какой пока не стоит.
– Я контролер.
– Что ж, контролер, – Дин поднимает мотыгу и со всей дури хреначит ею по земле, – если без картошки останетесь, это не моя вина.
Следующие полчаса Марго с каким-то ненормальным умиротворением наблюдает за тем, как Дин рыхлит землю и присыпает ею стебельки картофеля, совершенно игнорируя чужие недовольные взгляды. Ничего, решает она, так даже хорошо – надо же какую-то пользу обществу принести, а Марго – она только мешать будет.
– И вот на какой черт вам столько картошки? – Дин трет вспотевший лоб и щурится, бросая взгляд к небу.
– Сейчас такое время, что мало что посадить можно. А жрать всем хочется, – на автомате откликается Марго.
– А помидоры?
– Есть же, с другой стороны, в теплицах. Но нас туда не пускают, говорят, херню делаем.
– Ясно.
Становится немного неловко. Вроде бы обычный разговор, но чувствуется он до жути напряженным, натянутым, словно тетива дряхлого лука – порвется в любую секунду. Марго мельком смотрит на Дина – стоит посреди грядок картофеля в одной майке, повязав рубашку на пояс, и машет мотыгой. Может, и выглядело бы забавно, не вырони одна из женщин корзину с бельем – караван «стиральщиков», как про себя их называет Марго, как раз вернулся из-за ворот. Неужели Дин так стремно выглядит, что самое время от удивления спотыкаться?
Лив, важно восседающая на грядках с луком, бросает на Марго насмешливый взгляд.
Солнце начинает припекать все сильнее, и она жалеет, что не вынесла с собой бутылку воды. Спустя еще несколько минут Марго со вздохом встает, понимая, что совершенно бессмысленно отнекиваться – вдвоем они управятся быстрее. Берет вторую мотыгу, одиноко лежащую вдали, и пристраивается на соседней грядке. Дин мельком зыркает в ее сторону, но ничего не говорит. А у Марго внутри вдруг что-то непонятное начинает жевать нечто еще более непонятное.
– Слушай, – Марго вонзает в землю мотыгу и с силой дергает ее на себя, – мне правда хочется спросить, но я не знаю как. – Звучит предельно честно.
– Просто спрашивай. – Дин не замедляет движений. – Нет никакого смысла ходить вокруг да около и тем более давать другим понять это.
– Тебе настолько неприятно находиться здесь? Или есть нечто, из-за чего ты думаешь, что должен уйти? – Марго останавливается и все-таки поднимает взгляд, смотрит вбок.
Дин останавливается тоже; она замечает, как тот бросает взгляд на Лив, которая все еще прыгает вокруг грядок с луком. Спустя пару секунд Дин смотрит уже на нее, и в его взгляде по какой-то причине нет насмешки, намека на издевку или иронию. Он просто смотрит и до тупого просто отвечает:
– Нет.
– Что нет?
– Ничего такого. – Дин таращится себе под ноги и отпинывает носком кеда комок земли. – Я не испытываю по отношению к вам никакого негатива. Ну, не считая самого начала, когда мне пару раз по лицу прописали и заперли в подвале.
– Так это была только я. С самого начала, – не раздумывая говорит Марго.
– Да, ты. – На нее уже не смотрят. – Но я уже сказал, что никакого негатива.
– Так почему ты?.. – Она сама резко отводит взгляд, ибо вот оно – точно тогда, когда не просили. Воспоминания. Которых у Марго, может, и нет о прошлом, но есть о том, что было совсем недавно. Если она и могла чувствовать себя более неловко, то дальше уже некуда.
– Слушай… – Дин опять опускает мотыгу, опирается на конец палки обеими руками, складывая ладони друг на друга. – Если ты о том, что было на днях, то просто забей. Ничего ж не было.
– Нет. – Марго сглатывает, даже не понимая, к чему и на что вообще это «нет» говорит. И до чего ж противно вдруг становится – будто в самую душу плюнули и харчок этот по всем стенках размазали. – Я про то, что ты до сих пор сторонишься всех и… Я не знаю. Чувствуешь себя пленником? Это ведь не так уже.
– А может, и так. Представь себя на моем месте. Столько времени подчиняться одним людям из боязни потерять последнего близкого человека, и тут вдруг тебя берут в плен уже другие люди. Держат в подвале и грозятся убить, если ты не раскроешь рот. Прикольно, как считаешь?
Не прикольно. Марго сжимает в руках деревяшку и смотрит в сторону домов. Ребята, что с ружьями сопровождали женщин до реки, как раз заходят внутрь. Она знает, что патронов в обоймах почти нет. Что бы случилось, если бы из леса на них выскочила толпа
