Жрец Хаоса. Книга IV - М. Борзых
— А вот и зря, — хмыкнул Андрей Алексеевич. — К вам выберусь точно. Сам знаешь, что мы во многом обязаны вашему роду, а потому не поддержать бывшего камер-юнкера, которому пришлось дать отставку по причине возглавления рода, было бы просто свинством. Как определишься с датой — сообщи, внесём в расписание.
Обалдеть. Такого я точно не ожидал. Участие представителей императорского рода наш скромный званый ужин возносило сразу на несколько рангов важности. И как теперь это всё разгребать, я слабо представлял. Можно, конечно, было бы возложить подготовку на плечи моих дорогих дам, но дело в том, что у Эльзы опыта было столько же, сколько и у меня, а у той же Елизаветы Ольгердовны нынче состояние было не то, чтобы заниматься организацией приёмов. Вот и получалось, что мне предстояли весьма и весьма весёлые деньки. И почему-то мне казалось, что мне этот опыт очень не понравится.
Тем временем Железин последовал за принцем, а в кабинет заглянула вихрастая голова Евсейки. Сперва он хотел было покинуть кабинет, но увидев меня, взгляд его загорелся предвкушением и подобострастием. Я подал ему знак, чтобы он подождал меня снаружи, и, следом незаметно выскользнув в коридор. Скрывшись в тень раскидистой кадки с неким вечнозелёным растеньицем — не то из тропиков, не то, возможно, и вовсе подарком из какой-нибудь солнечной Индии, — я обернулся к служащему.
— Слушаю вас, ваше сиятельство, чем могу помочь? Рад, что не забыли Евсейку, — тихо щебетал тот, стараясь не привлекать внимание окружающих.
— Вот что, друг мой ситный, мне бы отыскать и каким-то образом передать записку для гувернантки принцессы, фрау Листен. Сможешь ли сделать для меня подобное?
— Ваше сиятельство, вы уж только простите, но вынужден спросить… — замялся Евсейка, отчаянно бледнея, — только ежели в записке не будет ничего против императорской семьи. Мы клятву давали, и вольно или невольно не хотелось бы подписать себе смертельный приговор.
— Нет, Евсейка, ничего противозаконного там не будет. Тем более что я сам личный вассал императорской семьи, и мне их жизнь и здоровье также важны, как и тебе лично. Посему считай, что это всего лишь карточка информационная, ничего страшного в ней не будет. Читать не рекомендую.
— Как можно, ваше сиятельство⁈ — возмутился служащий.
— Моё дело предупредить, — напустил я тумана, хоть содержание самой записки непосвящённому ничего бы не сообщило.
Евсейка кивнул. Отдав ему запечатанный конверт с запиской, я сопроводил его серебряным рублём.
— Если принесёшь в течение часа ответ — получишь золотой.
Нужно было видеть, как загорелись глаза слуги. Он едва ли не каблуками щёлкнул, опрометью бросившись исполнять моё поручение. Причём даже не стал спрашивать, где меня искать в течение этого часа. Видимо, у них, у слуг, существовала некая система поиска и оповещения между собой для того, чтобы быстро отыскать того или иного представителя знати на территории дворца.
— Вот тебе и шпионская сеть в миниатюре, — хмыкнул я.
Собственно, Евсейка исчез, я же намеревался вернуться в кабинет и проверить состояние Савельева, но, похоже, сегодня я был агентом вселенской службы спасения.
Я даже не успел высунуться из-за кадки, когда практически параллельно со мной за соседнюю кадку некий неизвестный мне аристократ затолкал столь же неизвестную мне девицу и прижал её к стене, удерживая за горло. Шуршали юбки, слышалось тяжёлое дыхание и приглушённый женский писк — всё это вполне можно было бы считать за некую страстную сцену, если бы не шипящие слова, доносящиеся до моих ушей. Сказаны они были столь тихо, что если бы не слух, подаренный горгом, я вряд ли бы их расслышал:
— Ну куда же ты, Алисонька, душа моя, вырываешься? Сколько можно, дорогая моя? Я же тебя в следующий раз на такое задание могу отправить, что тебе придётся половину иностранного кабинета министров перетрахать, чтобы получить те сведения, которые нам нужны. Хватит упрямиться! Я тебе не мальчик, а ты не девственница на выданье, чтобы игнорировать меня. Для безродной вдовы без роду и племени ты и так слишком долго ломаешься.
— Лапы свои убери, урод, иначе всё отсохнет моими стараниями! Мужиком больше не будешь, евнухом пойдёшь куда-нибудь в Эмираты.
— Ничего, мужское достоинство-то мне отрастят, зато тебя я получу в полное безраздельное пользование. Будешь ты у меня рабыней до конца дней моих. Инсценирую твою казнь, сделаю тебя самой покорной постельной игрушкой. Тебе понравится! Не сразу, но выбора у тебя не будет! Привыкнешь и начнёшь получать удовольствие! Мы с тобой столько всего попробуем с твоей регенерацией! Что ж ты упрямишься, Алисочка? Иди же ко мне!
В принципе, я услышал достаточно для того, чтобы вмешаться. Кто бы ни был сей человек, но, во-первых, обращаться так с дамой было ниже мужского достоинства, а во-вторых, обращаться подобным образом с зависимым от тебя человеком, находящимся у тебя в подчинении, — ещё больший урон чести. А посему, выходя из-за кадки, я осторожно столкнул её в сторону неизвестного. Та опасно накренилась в сторону хама, но и он инстинктивно отпустил свою жертву, пытаясь удержать огромный вазон, сползающий на него. Этим я и воспользовался.
Пока его руки были заняты, я создал парочку иллюзорных змей, которые соскользнули с ветвей куста и упали на него, заползая под одежду и шипя. Раздался визг на высокой ноте, больше напоминающий бабский, чем мужской или даже девичий. При этом неизвестная Алиса воспользовалась замешательством своего пленителя и тут же выскользнула из-за кадки, чтобы врезаться мне в грудь. Я прижал палец к её губам и тут же, ускользнув с ней за следующую кадку, быстрым шагом, накинув на себя и на неё чары отвода глаз, направился на выход из зала.
При этом крики и визги неизвестного уже собрали зевак и любопытствующих, а я всё также не развеивал своих змеек, которые ползали и, кажется, даже размножились у него по телу. Однако же в какой-то момент я почувствовал, как они сгорели — не то в пламени, не то в столбе тьмы. Но мы в этот момент с Алисой были уже в паре залов от места преступления.
Алиса оказалась барышней весьма и весьма привлекательной: ладная фигурка, миниатюрный рост, платье, закрывающее абсолютно всё, но при этом облегающее таким образом, что очень уж хотелось узнать, что находится под ним. Шатенка с орехового цвета глазами, соболиными бровями и толстой косой, уложенной вокруг головы короной.
