Браконьер 2 - Макс Вальтер

Больше ждать было нельзя, и я потянул её тело на себя, крепко схватившись за кольцо. Стэп рванул к выходу с такой скоростью, что я при всём желании за ним бы не успел, даже будучи свободным от груза. Но оно и к лучшему: придержит дверь, чтобы свет попадал на лестницу.

Прошла секунда, вторая, и вдруг за спиной раздался пронзительный вопль. Наконец-то до жертвы дошло, что её не кофейку попить разбудили. Крик больно ударил по ушам, а учитывая, что всё это время мы находились в звенящей тишине, ощущения были особенно острыми. И даже несмотря на это, сквозь него я отчётливо услышал шорох одежды. Гнездо просыпалось, но всё ещё не осознавало, что случилось.

Ещё секунда, вторая, третья — и вот я уже вижу тусклый свет впереди, который падает на ступени. А позади уже нарастал гул голосов. Девчонка как раз сделала паузу, чтобы набрать в лёгкие воздуха, и снова разразилась пронзительным визгом. Багор задёргался в руках, норовя вырваться, но я лишь прибавил ходу, чтобы не дать твари подняться.

Ещё секунда. Я почти у ступеней. В проёме нервно маячит силуэт Стэпа, а за спиной уже звучит топот десятков ног. Кажется, я не успеваю…

— Стэп! — закричал я. — Отвали со света, дебил!

Слава всем богам за то, что дали мне сообразительного напарника. Вопросов с его стороны не последовало. И он не просто освободил проход, а присел, целясь в темноту подвала из обреза. А значит, несмотря на страх, он готов прикрывать мою задницу.

Возможно, именно это придало мне сил, и я, склонившись вперёд, прибавил в скорости. Но это ещё далеко не конец. Одно дело волочить тело по ровному полу и совсем другое — по лестнице. А если она начнёт сопротивляться или упрётся руками в порог, то может даже сорваться с крючка. Но останавливаться нельзя, на счету каждая секунда. Главное — вытянуть её на свет, а там уже можно добить выстрелом в голову.

— С дороги! — взревел я, как только ступил на лестницу.

Стэп не медля ни мгновения выскочил в проём, где снова присел, выставив перед собой обрез. А я помчался вперёд собрав все силы и резервы организма на последний рывок. Девчонка завизжала ещё сильнее, когда на неё упали первые солнечные лучи. От ультрафиолетового излучения не спас ни полумрак помещения, ни мрачная погода за окном.

Я выволок трепыхавшуюся девку из подвала и наконец выпустил из рук багор. Её натурально било в припадке, будто она не просто попала на свет, а была охвачена пламенем. Стэп всё-таки вдавил спуск, отправляя заряд картечи в подвал, надеюсь, серебряной. Затем подскочил и схватился за багор, намереваясь оттащить нашу добычу подальше.

— Оставь! — рявкнул я, перекидывая «сайгу» из-за спины.

Грохнул выстрел. В затылке пленницы образовалась рваная дыра, а её симпатичное, даже смазливое личико разлетелось в клочья. Уж не знаю, сможет ли она восстановиться после такого? Да и насрать. По крайней мере, сердце мы точно добыли. А там можем и повторить через пару дней. Правда, скорее всего, уже в каком-то другом месте.

Кожа пленницы покраснела и продолжала шипеть. В некоторых местах надулись пузыри, будто и в самом деле от ожогов. И я поспешил скинуть куртку и закутать в неё будущего языка. Но, честно говоря, уверенности в этом у меня не было. Слишком уж серьёзную рану нанесла картечь. Это не пуля от «Макарова» с аккуратным входным отверстием. Надо бы прикупить что-нибудь такое, обычное, чтобы не крушить черепа.

— Хватай за ноги! — бросил приятелю я.

Можно было больше не спешить. К нам так никто и не вышел. В подвал мы, естественно, заглядывать не стали, хотя я и без того слышал, что выродки толпились практически у самой двери, но так и не решились явиться на свет. Видимо, боль от этого была для них невыносима. А может, среди них не нашлось того, кто готов был пожертвовать собой ради спасения ближнего.

Мы не особо спеша выволокли девчонку на улицу всё через то же окно, сквозь которое проникли сюда сами. Сбросили её вниз, не особо церемонясь и не заботясь о сохранности. Куртка слетела от падения, и от кожи вновь пошёл едва заметный дымок. Я выбрался первым и поспешил укрыть пленницу от света. А заодно приметил, что дыра, которая осталась на месте лица, уже не кровоточит и даже потихоньку затягивается. Я не поверил собственным глазам и проверил пульс. И снова немало удивился тому, что он присутствовал.

— Быстрее давай! — крикнул напарнику я. — Верёвку тащи и ещё какое-нибудь одеяло или куртку. Она, по ходу, оживает.

— Иди ты⁈ — выпучил глаза Стэп.

— Да шевели ты батонами, олень!

Глава 16

А поговорить?

Я сидел напротив пленницы, наблюдая за тем, как медленно затягивается рана на её лице. От недавней дыры размером с добрый кулак сейчас осталось крохотное отверстие. На вид девчонке было лет семнадцать, а может, и все девятнадцать, сложно сказать наверняка. Небольшого роста, хрупкого телосложения, смазливая, курносая, со светло-русыми волосами. Будь я помоложе, мог бы в неё даже втрескаться. Но сейчас мне предстояла совсем другая работа, и я даже близко не знал, с чего начать.

Может, всё это время я неправильно жил? Не знаю. Необходимых навыков для той жизни, что настала в данный момент, я не приобрёл. Как пытать человека? Хотя ладно, с этим более-менее ясно: делаешь больно, ждёшь, чтобы он не окочурился, и снова что-нибудь ломаешь или отрезаешь. А что с выродками? Они вообще чувствуют боль? Наверное да, ведь визжала она знатно, даже в тот момент, когда я волочил её по полу, вонзив в спину багор. Да и жариться на солнышке ей тоже не особо понравилось.

И тем не менее…

Да она мне в дочери годится. У моих одноклассников дети уже в армию пошли, когда началось всё это дерьмо. Может, мне с семьёй не повезло, но как перешагнуть через себя и начать воспринимать её не как ребёнка? Как преодолеть жалость к этой крохе и отрезать ей палец? Наверное, стоит дождаться, когда она очнётся, а там уже по ходу дела разберусь.

— Жрать будешь или где⁈ — окликнул меня Стэп.

— Иду, не ори, — отозвался я.

Но прежде чем выйти из комнаты, как следует проверил путы, что должны были сдержать