Наномашины, Король Чудовищ! Том 12 - Николай Николаевич Новиков

— Давайте-давайте! — Фасолька аж чуть на месте не прыгнула, — Я хочу спросить!

Я озадаченно на неё поглядел. Она прям светится! Аж милее стала! Неудивительно — она же учёный-химеролог до мозга костей, её иное и не привлекает, даже крыса-мужа нет! А часики-то тикают…

А тут вон, какие-то крутые знания в её сфере. Это как я и… не знаю, секретная рецептура кроканта.

Конечно, всегда можно отправиться и поговорить самому, но тот мужик огра в кишмиш касанием превратил, так что я пока пас, спасибо.

— Что-ж… ну давайте попробуем… — вздыхаю, — Что писать будем? Может попробуем ещё что-то выпросить, раз он такой щедрый?..

* * *

Бездна. Лаборатория.

Стоял крик. Скорее даже вопль. Алый свет вечного солнца за окном окрашивал помещении в кровавые оттенки, что лишь маскировало разлитую тут и там кровь подопытных, лежавших без сознания на операционных столах.

Сейчас очередь дошла до следующего.

— Сука-а-а! Ыа-а-а-а, сука-а-а-а! — орал демон, привязанный за руки и ноги, — Поганый ублюдок! Какой ты ублюдок!

Мужчина с чёрными длинными волосами не обращал внимания. Он внимательно осмотрел на колбу с тестовым мутагеном, который разработал после изучения той крысы. Налил в шприц. Постучал по нему, сбивая воздух…

И подошёл к голове подопытного, готовясь вводить иглу через нос прямо до мозга.

— ГАНДООН! КАКОЙ ЖЕ ТЫ СРАНЫЙ ВЫРОДООООК! — заорал он, — ЧТО, НРАВИТСЯ МУЧАТЬ И ПЫТАТЬ⁈

— Мне нет дела до твоих страданий. Мне они безразличны, — ответил Отец действительно безразличным голосом, — Но ваше бессмертие крайне удобно. «Мясо» ушло на охоту, так что… я вернулся к вам.

— А ту еб*чую крысу ты даже не тронул! Только кровь взял из лапы, и то, сука, под наркозом! КРЫСУ, БЛ*ТЬ! НАОБОРОТ ВСё ДОЛЖНО БЫТЬ! Они! Они — расходный материал!

— Она разумна и не сделала ничего плохого. Она не отсюда.

— А ЧТО, МУЧАТЬ МОЖНО ТОЛЬКО ПЛОХИХ ИЛИ Чё⁈

— Ну конечно.

Демон даже не нашёл что сказать. Он просто застыл, с ужасом глядя на химеролога, что совершенно без эмоций начал подводить иглу к лицу жертвы.

И только остриё коснулось носа изнутри…

— Груа-а-а! Груа! — услышали они подбежавшую, не совсем удачную, но любимую химера Отца, — Грю грю! Пяпя!

Он опустил взгляд. Это было некое подобие колобка из голой пульсирующей плоти, на свиных ножках и с кривыми, явно мутированными руками недоношенного младенца. Один его глаз вечно закрыт, потому что веко слиплось, а на втором бельмо, через которое он едва видел.

Это абсолютная неудача, провалившийся эксперимент и вечный урод. Но парадоксально — одно из любимых творений Отца. Может, потому что первое? Или потому, что столь верно создателю?

Или возможно, что Отцу просто жаль всех убогих и больных? И жаль настолько, что после воскрешения он заставил вернуть все его неудавшиеся эксперименты, всех его уродливых «детей», ибо знал, что никому кроме него они не будут нужны…

Так или иначе, но такими мутантами забиты все лаборатории, и все прекрасно знают, что обижать их не стоит.

Ибо всегда найдётся пустой стол для вскрытия.

— Что тут у тебя, Фрикаделька? — алхимик присел.

Мясной шарик держал в руках конверт. Существо прыгало и махало ручкой на проход, явно говоря, что нашло конверт у двери.

Отец его вскрыл и достал письмо.

— Латынь, — констатировал он себе под нос.

'Здравствуйте.

Спасибо, что вернули моего подопечного в здравии. Жаль, что так вышло с его другом, но подозреваю, у вас не было выбора.

Я проверил изменения, что вы внесли. Они оказались очень кстати! Благодарю. Думаю, они даже несоразмерно больше, чем ВЫ могли узнать!

И раз вы решили изучить моего подопечного, полагаю, вы так же тяготеете к познанию организма и его возможностям, как и я? Раз так, то почему бы нам не стать друзьями по переписке? Полагаю, вы скрытны и нелюдимы, и в этом мы с вами тоже сходимся.

Сможем обсудить поиски знаний, обменяться опытом, и, может, чему-то друг у друга научиться!

Буду рад, если вы согласитесь. Ныне мало столь же голодных до знаний ученых, было бы отрадно объединить наши силы. Если же откажитесь, я пойму.

Если же согласны, положите ответное письмо там, где нашли это.

С уважением, Король Чудовищ'

И Отец, нахмурившись, поворачивается на груду неудачных экспериментов с мутагеном крысы, каждый из которых закончился провалом — смертью или комой. Ни разу ещё не вышло закрепить то, что он обнаружил в том большом грызуне.

Ни разу. И чёрт его знает сколько он ещё будет пытаться… если никто не подскажет.

— Дьюг! Дьюг! — радостно запрыгала Фрикаделька, забравшееся на плечо Отцу и вместе с ним читавшее письмо.

— Ты понял это слово? Молодец! — похлопал он довольного гомункула по голове, — «Друг», говоришь?..

— Дьюг!

— Дьюг?..

Глава 16

Спустя две недели. Бездна.

В демоническом мире начался сущий кошмар. Плакал весь домен Баала.

Шла ожесточённая битва.

— Сука, сУка, сукаа-а-а-а-а! — демонический вопль прервал нож в горло.

Крыса запрыгивает демону на спину. Её тут же пытаются спихнуть, но жирная туша прислуги Вельзевула не могла запрокинуть руку за спину, а потом и схватить юркую крысу не удалось! Она вонзилась острыми когтями в демонический жир, занесла отравленный грибами нож, и… удар в шею! Ещё удар! Ещё! На удивление сильные мелкие твари могли пробить этот слой, казалось бы, защитного сала, и чем больше ударов наносили, тем глубже входило лезвие!

Удар, удар, удар! Словно бешеный заведённый солдатик, грызун в рваной кожаной броне кромсал и кромсал глотку врага! Демон уже упал, уже завалился на свой огромный живот, но крыса продолжала и продолжала рубить, занося кинжал над головой и резко его опуская, из раза в раз, из раза в раз! И лишь когда труп начал обращаться в пепел, когда его душа сгорала в адской перерождении — лишь тогда грызун остановился.

Но не время для передышки.

Мелькнула стрела! Крысолюд жмурится! Понимает, что не успеет уклониться, а стрела летит прямо в его вытянутую мордочку! Но тут…

— М-мгрх! — слышится рык.

Грохот, приземление, и стрела вонзается в возникшее препятствие между ней и жертвой! Крысолюд открывает глазки, и видит… огра!

— Брат-брат! — радостно пропищал он, не веря в спасение.

Этому огру две недели от роду. Это его первая вылазка! А он уже самоотверженно спас своего столь же юного собрата!

Полутораметровое чудище фыркнуло от боли и с рыком выдернуло попавшую в широкое плечо стрелу. Его же мелкий товарищ берёт кинжал в зубы и карабкается по спине нового друга, забираясь