Реквием - Макс Вальтер
Хотя и это его тоже не волновало. Он просто не знал, как лучше завести диалог, чтобы Тоня не послала его сразу. В любой другой день он бы с ходу схватил её за задницу, а может, и ещё какую другую дичь придумал. Но сейчас ему хотелось найти союзника, поэтому он попытался завязать нормальный разговор, без взаимных оскорблений. Однако у Тони на сей счёт, похоже, было иное мнение. Она несколько секунд всматривалась в лицо наркомана, а затем принялась кричать.
– Долбоёба кусок! Какого хуя ты там устроил?!
– Ты чё, блядь, орёшь-то с порога, тварь! Давно в ебальник не получала?
– Из-за твоей тупости я там людей потеряла!
– Охуеть! Сама ебанутая, а все кругом виноваты. Да иди ты на хуй, овца!
– Сука! Безмозглый хуеплёт! Ты не мог свой зверинец убрать после того, как закончил?!
– В микрофон свою предъяву повтори, – Мутный потряс себя за мошонку.
– Ебанат, бля!
– Камбала обдристаная, – вернул ей наркоман и сунул средний палец под нос.
Тоня раздражённо ударила его по руке, точнее, попыталась, так как Мутный успел её убрать. Он сделал небольшое круговое движение и снова вернул неприличный жест к лицу девушки. Однако та уже отвернулась и быстрым шагом скрылась на складе. Мутный ещё какое-то время постоял с задумчивым видом, а затем вернулся на веранду.
– Чего шумели? – совершенно спокойным голосом спросил Гера.
– Да пошла она на хуй! Скулит, как сучка, по всякой хуете. Можешь её сожрать, чтоб не выёбывалась?
– У меня на неё другие планы.
– Отъебать хочешь? Понимаю… Сзади только не трахай, а то потом лобо́к будет болеть. Жопа пиздец костлявая.
– Приму к сведению, – с ухмылкой ответил Гера.
– Ладно, хули высиживать, пойду опием упорюсь – и спать. Заебало всё. Будешь?
– Нет, что-то не хочется пока.
– Пиздец! Чё за жизнь пошла, даже въебаться не с кем! Я хуею…
Продолжая сыпать проклятиями, Мутный скрылся в доме. Вскоре ветер принёс сладковатый, едва уловимый запах жжёного опия, от угловой спальни на первом этаже. Гера ещё некоторое время наблюдал за разгрузкой машин у складов, а затем поднялся и направился к Тоне. К тому моменту она уже закончила разгрузку и теперь раздавала команды на складе.
– Ты как? – поинтересовался Гера.
– Нормально, – пожала плечами она. – Есть небольшие потери и… Ты сможешь раненным помочь?
– Да, без проблем, – ответил он. – Удивлён, что ты не попросила сделать это в первую очередь.
– Гер, давай откровенно…
– Я только этого и жду.
– Я тебя боюсь. Пиздец как боюсь! Мне никогда в жизни не было так страшно, как сейчас.
– Прости, я не хотел…
– Хотел. Ты именно этого и добивался. Отпусти меня, пожалуйста. Я больше не встану у тебя на пути, обещаю.
– Я давал тебе шанс и, насколько помню, ты сама вернулась обратно.
– Это была ошибка, и она больше не повторится, клянусь.
– Знаю. Но ты мне пока нужна.
– А что потом?
– Тонь, просто сделай то, о чём я тебя прошу: сформируй караван.
– Почему это для тебя так важно? Ведь это даже не твой бизнес.
– Я просто хочу поймать Кукловода.
– А я думаю, что ты и есть тот самый Кукловод.
– Странно, а я думаю, что это ты, – с ухмылкой парировал Гера.
– Мне нужно пару дней на организацию.
– У тебя сутки.
– Ты не понимаешь…
– От тебя требуется всего лишь загрузить машины товаром и вывести их из города. Для этого не требуется много времени.
– А ты давно дальше Бронниц выбирался? Мир изменился, дорог больше нет, на пути попадаются такие участки, где любая остановка равнозначна смерти. Не всё так просто.
– С вами поеду я, а значит всё пройдёт проще некуда. К утру техника должна быть загружена и выстроена у ворот.
– Хорошо. Я всё подготовлю, – опустив взгляд, ответила Тоня.
Гера удовлетворённо кивнул и покинул склад. Спать совершенно не хотелось, и он отправился на обход территории. Нет, не с целью проверить посты. Ему вообще было глубоко наплевать на то, что со всем этим станет после того, как они покинут Жуковский. Он даже забыл о просьбе Тони: помочь раненым. Его интересовал только Кукловод, а точнее, та энергия, из которой он соткан. Она словно манила его, тянулась тонким ароматом сквозь пространство. Точно так же, в своё время, он пошёл на зов тьмы и вот к чему это привело.
Да, друзья рассказывают о каких-то тридцати годах, что миновали с тех пор, но для него они промелькнули всего за мгновение. Однако сила, которую он смог почерпнуть, стоила даже тридцати лет реального заключения. Опиум, героин, свежие души, всё это меркнет в сравнении с кайфом от собственного могущества. Гера уже предвкушал, на что он будет способен, если выпьет этого Кукловода.
***
Тоня завершила расстановку припасов, распределила охрану и отдала приказ на формирование каравана. Сроки Гера установил жёсткие. Впрочем, ей тоже не в первый раз приходилось укладываться в подобные рамки. Но беспокоило всё же другое: она не сможет реализовать свой план, на это попросту не хватит времени и свободы манёвра. Остаётся лишь Мутный, но как ему это приподнести, как поговорить, чтобы он не сдал её с дуру.
Тем не менее она решилась. Пока бойцы носились, загружая машины в соответствии со списком, Тоня отправилась плести интриги. Тысячу раз она прокручивала этот разговор в уме, но ведь речь шла о Мутном, а с этим человеком всё могло пойти по непредсказуемому сценарию. Никто не знает, что творится в его безумном сознании, наверное, даже он сам. Однако выбора нет, а решать что-то нужно.
Тоня застала Мутного в полном ауте. Он лежал на кровати в позе звезды, разбросав в стороны руки и ноги. На лице глупая улыбка, только что слюни не текут, но это лишь из-за положения. Достаточно перевернуть его на бок и картина сразу станет полной. Девушка попыталась его разбудить, но тот промычал нечто нечленораздельное, почавкал и продолжил храпеть.
Была бы жива Лена, она бы вмиг вычистила ему сознание, но её больше нет. А обращаться с подобной просьбой к Гере, ну как минимум глупо. Однако безвыходных ситуаций нет, и эта не является исключением. Тоня сбегала на склад и забрала с него упаковку глюкозы, соль, дистиллированную воду, и набор для внутренних вливаний. Как самостоятельно приготовить физраствор – она знала. В рейсах часто приходилось этим заниматься.
Буквально через десять минут бутылка с жидкостью уже была прикручена к палке, а игла вставлена в вену. Работать приходилось быстро, как можно тише, подсвечивая себе
