Третий шанс - Евгений Максимович Ажакин
– …исполни приговор, разверзни небеса, вынеси вердикт! МОЛНИЯ!
Из самого центра собравшихся над нами туч с жутким треском низверглась белоснежная дуга, ударившая прямо в Вогара, а мгновением позже пришёл гром.
Стоило мне чуть ослабить контроль над высосавшим мои силы до капли продвинутым заклинанием погоды – и в небе, вторя своей сестре, начали виться молнии, беспорядочно расчерчивающие небосвод. Но праздновать победу всё ещё было рано – из оплавленного кратера на своих двоих, удерживая волокущийся по земле меч одной рукой, вышло лишь отдалённо похожее на человека существо.
Обгоревший, живой лишь за счёт клубящейся в теле и вокруг него праны, мечник слепыми, но даже так преисполненными боли и ненависти глазами смотрел на меня, словно спрашивая: «Почему так? Может ли моя жизнь закончиться таким образом?»
Глаза Палача ясно говорили мне, что сейчас он неистово желает не жизни – смерти, ибо разрывающая его тело на части боль нестерпима, а осознание собственной беспомощности претит самому его существованию. Привыкший доминировать над своими целями за счёт превосходящей силы, Вогар рухнул на самое дно, сражённый, – какой же позор! – ребёнком.
Не знал, болезный, что я совсем не обычный ребёнок…
Скорчившись из-за неловкого шага, отдавшегося болью в плече, я заметил, что обгоревшая и замороженная рана вновь начала кровить. Походя обновив слой льда, я создал в левой и, по совместительству, единственной целой руке меч, представляющий собой кусок покрытого алыми прожилками льда. Каким-то образом я захватил часть собственной, вытекшей из ран крови, но сейчас мне было на это ровным счётом плевать.
Усталость, монолитная и непоколебимая, давила на меня, словно потолок – на атланта, и каждый шаг стоил серьёзных усилий. В какой-то момент мне захотелось просто издали пристрелить почти мёртвого врага, но волевым усилием я подавил это желание, всё-таки доковыляв до полутрупа.
Прыжок, взмах – и голова мечника слетает с плеч. Ни капли крови, лишь сухие алые хлопья разлетелись по ветру, отчасти застыв на моём грязном, окровавленном лице. Я беспричинно оглянулся – и, найдя взглядом какую-то девушку, устало выдохнул – и упал в грязь.
Я сделал всё, что мог. Исполнил приговор…
Глава 9. От любви до ненависти?.
Часть I
Проснулся я… как обычно. Никакой слабости не было и в помине, а о полученных ранах напоминала лишь скованность правой руки, которой досталось больше всего. Пришедшие следом воспоминания о событиях последнего вечера сначала заставили меня ужаснуться, а спустя пару секунд расслабленно выдохнуть.
Улыбка тоже не заставила себя ждать, ведь я мало того, что хорошо показал себя на приёме, так ещё и вышел победителем из серьёзной битвы, впервые использовав заклинание продвинутого уровня!
Правда, читать его пришлось вслух, но укороченную версию, одновременно ведя бой с сильным противником, что было непросто. Можно было бы, конечно, сказать, что гордиться тут древнему мастодонту в моём лице нечем, да только с, простите, хрена ли? Мои прежние опыт и навыки едва-едва подходили для местных реалий, так что я осваивался в новом мире «с нуля». И задоминировал не шкета с приёма аристократов, а натурального убийцу, который иного не бесталанного мага лет так на двадцать старше вполне мог и забодать. Так что радость мою не перебить, хоть что делай!
Не обнаружив вокруг никого и ничего, я вскочил с кровати в чём мать родила и неспешно подошёл к зеркалу, занимающему своё место на створке шкафа. Рефлекторно распахнув последний, я достал обещанный отцом комплект одежды и невольно задумался над тем, сколько я на самом деле провалялся в отключке. Магия – магией, но по-настоящему лечит только время, во всех смыслах.
Отложив вещи в сторону, закрыл шкаф и тем самым вернул зеркало на место, пристально уставившись в отражающую прекрасного меня поверхность. Краем глаза я и ранее заметил изменения, но подсознательно не стал акцентировать внимание. Теперь же присмотрелся как следует, и не смог не издать тяжкого вздоха: тёмно-серые волосы сделали мне ручкой, и теперь я практически полностью седой. От былого величия так, пара прядей осталась…
Но если посмотреть с другой стороны, то это явный признак того, что кровь Иллити во мне особенно сильна, и от этой расы я унаследовал заметно больше половины. Не то чтобы по отношению к дважды благословлённому мне это вообще было актуально, но не всегда же я буду вращаться среди знакомых лиц. А чужак вполне может начать судить по внешности, отнести меня к полукровкам, изгнанным из рода и, скажем, отнестись вообще без уважения, как к куску грязи. Всё же мой род деятельности, а также намерение путешествовать в одиночестве будут лишь способствовать таким суждениям: нормальные-то Иллити вообще редко когда отделяются от «стада». А вбивать в чужие головы правильный образ мыслей – занятие долгое, неблагодарное и нередко незаконное.
Немного покрутившись перед зеркалом, удостоверился в отсутствии и намёка на шрамы. Всё в порядке. Я жив, родители и дед с братом находились под охраной…
Так откуда тогда это тянущее, болезненное чувство в груди? Нехорошее предчувствие? Ну, проверить это, сидя в комнате, я точно не смогу, так что нужно одеваться и выходить на поиски. Во-первых, источника информации, и во-вторых – еды. Есть хочется сильнее, чем кого-то искать, но едва ли я успокоюсь, покуда в подробностях не узнаю, что эти убийцы забыли на официальном приёме. Не понимали разве, что за ними даже в случае успеха пошлют ищеек, уйти от которых кто угодно сочтёт за достижение?
Спустя пять минут я, одевшись и приведя себя в порядок, побрёл в сторону кабинета деда, так как очнулся не в том доме, где родители всё ещё живут, а в поместье. По дороге я встретил нескольких слишком уж смурных на вид слуг, что меня подстегнуло, и до дедушки я добрался в кратчайшие сроки. Правда, постучаться и дождаться ответа всё равно пришлось – правила такие.
– Вижу, ты очнулся, внук. Присаживайся. Как себя чувствуешь?
По обыкновению устроившись на привычном месте, я заинтересованно оглядел слегка обновлённый кабинет. По правую руку добавился ещё один, пока наполовину пустой, шкаф.
– Я полностью здоров. Никто не пострадал? Родители? Брат?
– Потери есть только среди охраны. – Дедушка повёл плечами – и откинулся на спинку кресла, водрузив обе руки на подлокотники. – Твоя подруга тоже жива и здорова. Была перепугана, но за эту неделю пришла в норму. Каждый день по несколько часов проводила рядом с тобой, ждала, пока очнёшься.
– М-м-м… – Что-то в голову закрадываются такие, очень нехорошие,
