Вик Разрушитель 10 - Валерий Михайлович Гуминский
— Шесть минут, — попробовал поторговаться я и сразу же поднял руки, увидев заигравшие на скулах офицера желваки. — Понял, глупость сморозил.
— Не считайте себя умнее тех, кто проектировал все эти камеры, — снизошёл до пояснения майор. — Вы, молодой человек, что же, собираетесь провести ритуал самоуничтожения искры? Вижу, не горите желанием. Прошу, заходите и устраивайтесь.
— Секунду, — мне уже давно пришла в голову одна безумная идея, основанная на прочитанных книгах и старинных трактатах. Что, если в момент отсечения магии понизить энергетическую составляющую ядра? Довести его до состояния остывающего костра, когда угли ещё рдеют, но уже начинают покрываться сизым пеплом? То есть сыграть от обратного. Ведь во время процедуры оно всё равно не может функционировать в полном объёме, то есть полностью укрывается от блокирующих волн. Система (если так можно назвать камеру с сотами) не обратит на ядро внимание. А вот что будет дальше, я не знаю. Рискую? Да. Но риск в таком случае может обернуться как провалом, так и взрывным ростом объёма. Если же не получится, я спокойно выйду наружу и вернусь сюда через полгода без всяких безумных идей. Антимагу позволено многое, в том числе и экспериментировать. Никто не спросит с меня за ошибки. Разве только сам буду страдать из-за них.
Почувствовав, что ядро практически перестало «дышать» под моим ментальным воздействием, я шагнул внутрь и сел на голую кровать со свёрнутым матрасом. Интересно, в прошлый раз она была застелена, что указывало на проживавшего здесь узника. Просто во время нашего визита его куда-то перевели. Но где он теперь? Умер? Или выпустили на волю, убедившись, что ждать неприятностей от человека, прошедшего процедуру гашения искры, больше не нужно? Могу ошибаться, это всё нервы. Как бы не хотелось казаться спокойным, потряхивало меня неслабо.
Дверь ещё не успела с тяжёлым стуком закрыться, а я уже вошёл в медитативное состояние, не давая ядру своевольничать. Теперь я простой человек, без искры и прочих Даров чародейства. Как поведёт себя Система?
Первое, что я ощутил — это оглушающая тишина. Когда привыкаешь к постоянному «шуму» магического или ментального поля, к его вибрациям и потокам, исчезновение всего этого разнообразного фона может вызвать панику. Ты буквально глохнешь и слепнешь на уровне восприятия. Мир становится плоским, двухмерным, лишённым глубины, красоты, цвета и даже тех измерений, в которых пребываешь, когда используешь магию. Или антимагию. Она ведь тоже часть меня.
Так как подобную процедуру я уже проходил вместе с господином Брюсом, то постарался спокойно воспринять изменения, происходящие на тончайшем энергетическом уровне. Странным было то, что меня стало легонько подташнивать, голова закружилась. Наверное, из-за того, что мозг отказывался воспринимать реальность, лишённую так называемых входных данных. Ячеистые стены начали расплываться, менять свою структуру, словно невидимому скульптору не понравилась первоначальная идея с внутренней облицовкой блокирующей камеры, и он начал созидать нечто новое. Я опустил голову и закрыл глаза, чтобы справиться с паникой от происходящих метаморфоз. Такого в прошлый раз не было! Каким-то образом «гашение» Дара отразилось на физиологии организма! Я просто не мог использовать его для снятия негативных процессов, происходящих внутри. А ещё мне приходилось изо всех сил удерживать ядро в «спящем» режиме, не давая соприкасаться с блокирующим воздействием камеры!
Теперь на меня обрушился груз собственных ощущений. Я чувствовал сокращение каждой мышцы, усталость некоторых из них, каждый ушиб, когда-либо полученный, саднящее чувство боли от заживших ранок. Дыхание стало тяжёлым, будто я сейчас находился на большой высоте, где не хватает кислорода. А потом захотелось есть и пить одновременно. Источник подпитки исчез, возникло звериное, даже первобытное чувство голода и жажды, хотя я точно знал, что хорошо покушал перед поездкой. Скорее всего, это было желание вкусить иной энергии, природной, кою я всегда получал извне.
Сказать, что я испытал страх — ничего не сказать. Это был самый настоящий, чистейший животный ужас перед неизведанным, когда остаёшься беспомощным перед силой, готовой раздавить тебя, как муравья. Абсолютная обнажённость, беззащитность и уязвимость жертвы в клетке с тигром. И не цирковым, а тем, кто властвует в джунглях или таёжной глуши. Кстати, уссурийские тигры гораздо крупнее бенгальских! Что за чушь сейчас лезет в голову? Да, нужно думать о чём угодно, лишь бы остановить падение в жуткую черноту собственных страхов. Сердцебиение участилось, на лбу выступил холодный пот, руки задрожали так сильно, что пришлось зажать их коленями.
Не успел я «насладиться» моментом страха, как меня стали одолевать разные мысли, раздражавшие одинаковостью. Это разве со мной происходит? Этого не может быть со мной. Я чувствую себя чужим в собственном теле. Без своей любимой антимагии, своей ментальной энергии я не понимаю, кто я такой. Моя личность, уверенность в собственной исключительности и уникальности, дававшей место в жестоком мире — всё было построено вокруг антимагии. Теперь мир внезапно стал нереальным, бутафорским и плоским.
Снова случился резкий переход, и на меня обрушилась глубокая тоска и одиночество. Я ненавидел свой Дар, сделавший меня изгоем, и в то же время желал, чтобы он никуда не пропал, остался рядом, во мне. Иначе кто я без него?
А потом наступило облегчение, эйфория. В голове уже не крутились деструктивные мысли. Впервые мой разум был абсолютно тих и спокоен, если так можно выразить состояние, которое пришло на смену дикому, разрывающему душу самокопанию и страху потерять нечто ценное. Это был момент чистой, незамутнённой реальности. Если я не антимаг, то кто я? Вся моя прошлая жизнь, все поступки, все решения оказались продиктованы личной особенностью и уникальностью. Без Дара всё теряет смысл. Не нужно барахтаться в бурном потоке, махать руками, цепляться за проплывающие мимо коряги, кричать о помощи. Я стал обычным человеком, не отличающимся от тех, у кого никогда не было искры. Такой же хрупкий, обычный смертный. Моя главная задача в жизни — контроль Дара, борьба за место под солнцем, независимость и свобода от диктата старших и то прочее, чего жаждет молодость — исчезла. Теперь предстоит найти новую причину существовать в этом несовершенном мире.
Неожиданно накатила удивительная нега, как будто я после изнурительной работы сел в теньке отдохнуть. Тело стало лёгким, воздушным, отчего захотелось воспарить вверх, если бы не потолок, ограничивающий мои желания. Энергетические каналы тускло подсвечивались остаточной энергией, ядро тоже не брыкалось. Полное спокойствие, шум листвы, чириканье птичек, лёгкий ветерок мазнул свежестью лицо
