Росомаха - Андрей Третьяков

— Васька, мне ополоснуться надобно опосля пробежки. Спорт, он потеть заставляет. Буду через десять-пятнадцать минут.

— Как будет угодно, — поклонился он. — Но вы правы, плохие слухи от хороших портных нам не надобны. Где их искать, вы знаете. Ещё какая помощь нужна?

— Да, в перерывах обучение, помнишь? — подсказал я.

Мужчина только поклонился, промолчав. А я поплёлся в ванную, пытаясь оттянуть неизбежное. Знатные люди в Колизее говорили мне, что примерки и магазины с девушками хуже, чем сразиться с вервульфом, жуткой тварью с третьего уровня изнанки. Меня собирали по кускам наши лекари после моей победы над ним. Надеюсь, я выживу и теперь.

Глава 15

От автора:

Друзья! Вы подарили мне аж 500 лайков!

Я не мог не отреагировать, ловите внеочередную проду!

Не думайте, что так будет всегда, скорее нет, но растрогали)

Всё оказалось не так страшно, как мне описывали бывалые люди. Меня поставили на невысокий деревянный постамент, этакую мини-табуретку, и начали прикладывать куски ткани, переговариваясь на непонятном мне сленге, сразу пять человек.

Четыре женщины среднего возраста, ничем не примечательные, они были как сёстры. Слегка полноватые, с отвисшим животиком и длинными косами, собранными в пучок. Пятым был мужчина. И он был карликом с несуразно большим мясистым лицом.

Стоя на огромных каблуках, которые он попытался скрыть за платформой, он дирижировал короткими ручками, направляя движения своих помощниц, при этом постоянно прикрикивал на них.

Всё это продолжалось минут двадцать, после чего меня отпустили и дали вновь одеться. Я с облегчением выдохнул. Но это оказалось только началом. Поправив выбившуюся прядь густых и длинных кудрявых волос, карлик пискляво сообщил, сильно тяня гласные и используя странные интонации, чем-то похожие на китайский язык:

— Первична-ая примерка завершена-а, ва-а-аш бла-агородие. Вскоре мы сно-ова пригласим ва-ас на приме-ерку!

Меня аж передёрнуло, но я постарался не подавать виду. Мне нужен был этот грёбаный костюм. Ничего, потерплю. Хорошо хоть, карлик сам ко мне руками не лез, я откуда-то точно знал, что этого допускать никак нельзя. Хоть и не понимал, почему.

Я вышел из залы, и ко мне тут же подлетел мой верный пухляш. Оглядев меня и моё перекошенное лицо, он скромно поинтересовался:

— Вашбродь, вы в порядке? Такое ощущение, что вы отбивались от монстров! Готовы к обучению? Я готов преподать вам азы. Правда, сумлеваюсь, что этого будет достаточно.

— Нет, что-то в памяти есть, — успокоил я его. — Только не уверен, что всё буду делать правильно.

Это было правдой. Я знал, какой вилкой едят какой блюдо, как чистить мидии щипчиками, как резать персик, как кто кому кланяется и насколько глубоко, кто должен это сделать первым. Вот только знания все эти были глубоко теоретическими. В бытность мою гладиатором я впитывал любые знания, как губка, и ими расплачивались со мной. Порой, самыми неожиданными. Я запоминал всё.

— Это лучше, — облегчённо выдохнул толстяк, только глаза не верили. — Пройдёмте в кабинет, господин!

Оказывается, теория с практикой расходились несильно. В основном я косячил с углом поклонов. Ну, насколько низко и перед кем нужно кланяться.

Он тренировал меня, постоянно ругаясь:

— Ну кто так кланяется равному? Ты барон, а не челядь! Плечи ровно, работает только шея! Просто кивок, но кивок уважительный! Эй, ты не гопника приветствуешь, ты бы ещё вверх кивнул, да не так! Да расправь ты плечи, ты не к поединку готовишься!

Он даже перешёл на ты, оказавшись в своей стихии. Я снова оказался подростком, которого обучают простейшим вещам. Я был не против, достало, что абсолютно все обращаются ко мне «на вы», и наслаждался таким простым общением.

В целом, у меня начало получаться, хоть и не всегда. Не привык я кланяться, на арене этого не требовали, да и в принципе на стал бы. Но, тут сословия, нужно соответствовать. И в этот момент прибежал служка, который оповестил, что меня готовы принять на вторую примерку.

Вскоре я вновь стоял на постаменте. От прошлого раза было единственное отличие — некоторые куски ткани сшили между собой огромными стежками из белой нитки. Некрасиво же! Впрочем, подождём. К счастью, на этот раз процесс был немного покороче.

Так и прошёл мой день. Под конец я был готов выть на луну или убивать всё, что шевелится. Теперь я верил, что проще схватится один на один с вервульфом, чем пройти пытку срочного изготовления костюма под заказ. Хотя результат превзошёл все мои ожидания.

Белых ниток больше не было, ткань была нежной на ощупь. Приталенный костюм идеально сел по фигуре, абсолютно не стесняя движения. Карлик жеманно прогулялся вокруг меня и, наконец, не нашёл к чему придраться. А я, вместо спасибо, хотел свернуть ему шею.

Наконец, я снял результат целого дня трудов и просто сбежал. На улицу. Подумав, решил навестить Алиску. Собаки привычно встретили меня повизгиванием и виляющими хвостами. Я зашёл в клетку к Зоре. Она вскочила, приветствуя меня, поднялась и лизнула в лицо.

Я со смехом отмахивался, а она продолжала лезть ко мне. И это было именно то, что нужно. Напряжение сложного для меня дня отступало. И тут я услышал в голове:

— Папа? А ты большой! И на маму не похож. Я скучала…

Ко мне ковыляла на подгибающихся лапках Алиса. Один глаз открылся полностью и сейчас внимательно меня разглядывал. Второй был ещё полузакрыт. Сделав шаг вперёд, я поднял крохотное тельце. Малявка лизнула ладонь неожиданно ярко-красным язычком.

— Привет, моя хорошая. Как ты тут? Братья-сёстры не обижают?

Я аккуратно погладил крохотную холку.

— Нет, пап, они хорошие. Мы уже даже научились соски делить, оказывается, их всем хватает и не нужно отталкивать друг друга. А ещё я учусь видеть, вот! Пока всё размытое, но я откуда-то знаю, что вскоре буду видеть хорошо. Зато я тебя по запаху легко узнаю, вот!

— Ты умничка, — не кривя душой, ласково сказал я, аккуратно поглаживая комочек. — Расти, питайся, больше играй. А я буду приходить к тебе в гости.

— Хорошо, пап! — доверчиво прижалась она к ладони и вдруг тихонько замурлыкала, как котёнок. — Спать хочется…

Я аккуратно опустил щенка гончей под бок, потрепал её по холке и вышел.

Утром проснулся поздно, и чувствовал себя так, будто вчера меня весь день