Кровь Архов. Книга первая - Владимир Геннадьевич Поселягин
Лежал я с краю, слева лежала малютка ну от силы двух лет. Спутанные светлые волосы только видел. За ней девочка лет десяти, а дальше парнишка, около тринадцати лет. Спали крепко, разметав руки и ноги, прикрытие тонкими одеяльцами. И то не все, что позволяло рассмотреть, спали все обнажёнными. В ногах у закрытого входа рассмотрел немного вещей и неаккуратно сложенную одежду. Я даже поморщился, жена привила мне аккуратность и такое вот уже не нравилось. Обе девочки светловолосы, парнишка черноволос. Я пощупал и изучил тонкие руки, пощупал голову, вырвав пару волосков. Они были тёмными. Стараясь не разбудить эту тройку, аккуратно переполз к выходу, то что обнажён, меня не смущало, и пытался открыть вход. Не получалось, а меня серьёзно припёрло, мочевой полон у нового тела. Удивительно, что пока я занимал его, не освободилось без контроля. Я искал замок молнии, а тут как-то по-другому открывалось, но схоже, нащупал снизу уплотнение, нажал, и потянул вверх. Случайно по сути получилось, стенка палатки открылась на две половинки, и я выбрался наружу. Палатка ординарная, четырёхместная, тамбура не было. Так что встал, осматриваясь, и поспешил по мокрой от росы траве прочь, к кустарнику, где и отлил. Это меня сейчас беспокоило больше всего. А насчёт попадания я вообще не парился. Характер такой. Ну погиб и попал в новое тело, что ж, хорошо, что снова живой. Кстати, два спутника вижу и звёздное небо незнакомое. Это точно не Земля. Больше волновала семья. Понятно, что я их серьёзно поддержал финансово и будут жить дальше, но всё равно волновало. Троим старшим детям купил квартиры в Москве, остальным собирался как шестнадцать исполнится, бзик у меня такой. Волнуюсь за них, но проживут дальше без меня, погорюют, а дети меня любили, но со временем боль потери уйдёт. Вот и у меня также, пока сердце ныло, именно боль потери давила, осознавал это, что навсегда, но внешне я был невозмутим. Вот и вздыхал.
Светало, небосклон светлел, пока же осмотрелся. Палатка стояла у края длинной полосы кустарника, что разросся на краю оврага, а так поля вокруг, лесов не вижу, и поля возделанные. Подойдя к границе поля, поиграл колосьями и удивлённо пробормотал:
– Пшеница. Чёрт возьми, настоящая.
Тут привлёк шум, из палатки тот парнишка выбрался. Тоже до кустарника добежал, хмуро глядя вокруг одним глазом, и также стал отливать, что-то спросив у меня. Кстати, язык на французский похож, но я его не знал. Сюда бы жену мою. Да я самоучителями, и кассетами с пленкой обучения китайскому, учил его восемнадцать лет, причём имея возможность погружения в языковую среду, и ведь освоил, хотя и говорил с жутким акцентом. Мы вообще посетили больше сорока стран, за время отпуска бывая в четырёх-пяти. Хорошие воспоминания, мне нравятся, но тут явно не то время чтобы им предаваться. Лучше сохраню их, это всё что у меня осталось. Пока же ответил парню, что поглядывал на меня одним сощуренным от сна глазом, второй тот открыть так и не смог:
– Нет, парень, я тебя не понимаю.
Тот стал удивлённо задавать вопросы, потом махнул рукой, и первым ушёл в палатку. Видимо подумал, что я над ним шучу. Прикинув всё, изучил тело, разминаясь, и понял, что тело мне досталось задохлика, я таких ботанами называл. Не высокий, это не мои метр девяносто, под метр семьдесят, и то не уверен, но руки и ноги крепкие, спина тоже. Парень работал, именно на тяжёлой физической работе и хорошо так окреп. Но всё равно дрищ и плечи узкие. Ежась от прохлады, я пожал плечами и вернувшись в палатку, даже закрыть смог, тот парнишка уже спал, завернувшись в одеяло, их два на четверых было, вторым накрыл девчат, а сам пристроился сбоку от малютки, и почти сразу уснул. Утро вечера мудренее.
А вот с утра всё и началось, проснулся я похоже третьим. Малышка ещё спала, а вот двое других, девочка и парнишка, одевались, выбравшись из палатки. Определив, что ношенные штаны мои, я одел их и выбравшись, тоже посетил кустарник, где явно устроили стихийный туалет. Вот тут со мной и начали общаться. Сначала задавали вопросы удивлённо, я отвечал на русском, потом нервно и даже испуганно. Я тоже пытался прояснить обстановку, больше знаками, выяснял что те тут делали, где взрослые? Потому как тело, в которое я попал и ещё изучал и осваивал, явно лет шестнадцати, примерно в этом диапазоне. На мой взгляд всё равно задохлик.
Спор между девочкой, я уже узнал, что её зовут Лея, и парнишкой Зетом, меня те называли Дэном, а малышку Ирри, шёл до обеда. Мы успели позавтракать безвкусным пластилином, не знаю что это, но сытно, попили воды, запасы кстати скудные. Половина десятилитровой пластиковой канистры. По ней и палатке видно, что мир не средневековье. Да и с утра инверсионных следов в небе появилось огромное множество. В общем, парнишка достал планшет, я за этим с интересом следил, потому как те на мои вопросы не отвечали и вообще смотрели удивлённо. Что дальше было? Я открыв рот смотрел на прилизанного вида аппарат, что прилетел и завис рядом с палаткой. Тот парнишка, Зет, зазывая жестами, завёл в салон, а я уже был одет, обувь, и мы куда-то полетели. Девочки остались. Пилот аппарата высадил нас на парковке у здания в каком-то мегаполисе. Пока я изумлённо таращился, изучая всё вокруг, парень уверенно вёл меня за руку. Так что вряд ли запомнил маршрут. Тот пообщался с девушкой за стойкой, дальше нас встретил мужчина в белом комбинезоне, кабинет похожий на медицинский, но было шесть здоровенных грабов-капсул, у одной открыта крышка и видны валики ложа, там работала внутренняя подсветка. Меня заставили раздеться и лечь в одну, ту открытую. Крышка опустилась, но я был в сознании, лежал минут пятнадцать. Ничего, достали, оделся и завели в другой кабинет. Вот тут уже было кресло в центре. С колпаком сверху, удивляло. Меня в него и посадили, застегнули руки и ноги, я не стал сопротивляться, надели колпак. Дальше минут пять ждал, под странное гудение. Вспышка, и я проваливаюсь в беспамятство.
Когда очнулся, то услышал, как Зет ругается с доктором, тот его так называл, за повышенную ставку по обучению языку, письменности и знанию чисел.
