Вик Разрушитель 10 - Валерий Михайлович Гуминский
— Вряд ли боевые пилоты будут прислушиваться к мнению зелёного лейтенанта на должности полковника или майора, — я недоверчиво хмыкнул. — Ваше Величество, вы же не просто так завели этот разговор? Значит, проект «Бастион» сворачивается?
— Проект будет продолжен, — спокойно, как маленькому ребёнку, объяснил государь. — И ты в нём — одно из главных действующих лиц. Поэтому мы заручились словом руководства училища, что ты будешь проходить обучение в щадящем режиме с необязательным нахождением в казарме в ночное время. Главное, утром вовремя на построение заявиться. Потом — занятия в учебных классах, на полигонах. В казарме можешь не оставаться, а ехать домой. Ну, это я уже говорил.
— И так пять лет, — уныло кивнул я. Не очень-то и хотелось такую плюшку. С дисциплиной я дружил, и понимал, что без неё в военном училище и в армии никуда. Но как-то подобная перспектива не укладывалась в стратегию моей женитьбы на Великой княжне и Арине! Как буду содержать молодую семью, если все силы уйдут на учёбу? А судя по названию факультета — там готовят специалистов экстракласса, гонять будут в хвост и гриву. Нагрузка сумасшедшая предстоит. Хм, какая-то интересная реформа в армии намечается.
— И так пять лет, — подтвердил цесаревич, заметив моё колебание. — Молодость, Андрей, всегда работает на перспективу, будь ты обычный мещанин, купец или аристократ. Это надо принять и осознать. Чтобы создавать самые лучшие бронекостюмы в мире, нужна компетенция, которую ты получишь только на этом факультете. Преподаватели сильные. Там есть и инженеры, и бывшие пилоты, и программисты. Уверен, ты найдёшь с ними общий язык. Опыт эксплуатации экзоскелетов у тебя имеется, поэтому можешь смело предлагать свои идеи.
К сожалению, Юрий Иванович был прав, но я всячески противился его правоте. Молодость имеет свойство подвергать критике жизненный опыт взрослых, не желая примерять его на себя. Полезнее самому набивать собственные шишки, чем по подсказке обходить стороной жизненные ловушки, считаем мы. И к сорока годам я, наверное, буду потирать свой лоб и рассказывать собственным детям, как поступить лучше в той или иной ситуации.
— Меня будут считать любимчиком, и я с дуэлей вылезать не буду, — пророчески произнёс я.
— Есть и такой вариант: пять дней живёшь в казарме, на выходные — домой, — усмехнулся цесаревич, подкидывая одну из таких ловушек.
— Однозначно не подходит, — твёрдо проговорил я. — Особенно для молодожёнов. Меня же девчонки разрывать на части станут, когда домой приезжать буду. Ни отдохнуть от учёбы, ни помедитировать у Алтаря…
Мстиславские рассмеялись, представляя нарисованную мной картину. А по глазам вижу — завидуют такой перспективе. Хотелось показать им язык, но сдержался. Чай, уже не ребёнок!
— Разрешите подумать? Решение ответственное, надо все плюсы и минусы оценить, — я перевёл взгляд с цесаревича на императора. Не люблю давления, когда начинают загонять в цейтнот. Да ещё гладко стелют. Как бы не запнуться об незамеченный камушек. С отцом посоветуюсь, у духов Дайааны спрошу, ну и мнение Арины мне тоже не чужое.
— Подумай, но времени мало, — ожидаемо заговорил Юрий Иванович. — Весной нужно определяться.
— Понял, — я чуть-чуть наклонил голову, как упрямый бычок. — А какой второй вопрос?
— Король Харальд хочет отдать свою дочь Астрид замуж за тебя, — шарахнул из крупного калибра император.
Чего-то подобного я ожидал, но не предполагал, что Харальд Свирепый настолько рисковый мужчина. Мне же придётся гасить искру Астрид и «ставить» антимагический щит. Впрочем, я пока только на Арине экспериментирую, вдруг да получится перенастроить Дар девушек, «сдружить» его с антимагией.
— Я антимаг.
— Он знает, и совершенно не беспокоится за дочь, — император как-то странно поглядел на состроившего недовольную мину цесаревича. — Мы подозреваем, что у Харальда есть ценнейшие сведения о блокировании антимагических свойств носителя. Весьма уверен наш северный сосед в таком вопросе. Ты как, Андрей, относишься к Астрид?
— С симпатией, положительно, — честно ответил я. Но больше всего мне хотелось проверить реакцию Мстиславских. — Однако считаю, что король поступает опрометчиво. Я ведь не принц какого-нибудь европейского Дома, чтобы вот так запросто выдавать за меня свою дочь замуж. Что-то это обстоятельство напрягает. Получается, Лидия Юрьевна уже не рассматривается в качестве моей супруги?
Цесаревич фыркнул, поднялся с кресла и стал расхаживать по кабинету.
— Юра, не мельтеши перед глазами, — пожурил его старший Мстиславский и перевёл взгляд на меня. — Андрей, все договорённости остаются в силе. Но я хочу дать тебе отеческий совет, раз уж некому тебя учить жизни…
Шпильку император моему отцу подпустил знатную. Знает, что я обязательно расскажу ему о встрече в Зарядье.
— Слушаю внимательно, — показываю свою заинтересованность.
— Бери в свои руки инициативу. Девушки не обязаны делать первый шаг навстречу. Их уверенность во взаимоотношениях строится на твоём желании быть с ними. Если ты твёрдо решил связать свою жизнь с Лидой, Ариной и, возможно, с Ниной Захарьиной, то действовать нужно решительнее. Вчера, например, мог бы объясниться с Лидой, но предпочёл убежать.
— Она не хотела со мной разговаривать и всячески это демонстрировала.
— В такой ситуации ты и должен брать инициативу на себя. Ну, подумаешь, пару пощёчин получил бы, зато сегодня не пришлось бы двум взрослым мужчинам решать детскую проблему.
— А каково ваше мнение насчёт Нины? — нахально спросил я. — Мне известно, что вы ей пообещали за сближение со мной.
— Оно не изменилось, — чересчур спокойно ответил император. Даже глазом не моргнул. — Девушка получит всё, согласно договорённости. Если ты захочешь взять её в официальные жёны, никто препятствовать не будет. Захарьина, к тому же, получит хорошее приданое.
Слово императора сказано. Он не станет мешать мне ввести Нину в семью, несмотря на сопротивление Лиды. Только интересно, кто донёс Мстиславским о моём желании укрепить статус боярышни Захарьиной посредством женитьбы на ней? Где течёт? Хочу надеяться, что Лида свой язык придерживает.
— Более того, мы не станем возражать, если между вами возникнет связь до обручения, — подлил масла в огонь цесаревич. Наступление
