Царство - CTEPX
Глории на мгновение показалось, что она увидела среди деревьев безобразное страшилище, покрытое коростой. Один воспаленный глаз, крючковатый нос, по одной изломанной руке и ноге. Глория моргнула, и страшилище превратилось во всего лишь старую корягу.
На границе видимости охотники иногда замечали ещё каких-то представителей фауны Финармы. Они были похожи на прямоходящих обезьян. Очень высокие, куда выше людей. Однако этим животным многое не требовалось. Один взгляд в сторону охотников, и мохнатые исполины удалялись.
На пути встретился небольшой пруд, и Глория могла поклясться, что заметила подо льдом человекоподобное безносое существо. Огромные глаза-фонари, безгубый рот, полный мелких острых зубов. Всего мгновение, но Глория успела напрячься.
Но самым будоражащим зрелищем стало появление убитого бауу. Из ран зверя больше не хлестала кровь, а в глазах не плескалась ярость. Он оглядел своих убийц и похромал дальше, рискуя однажды лишиться задних лап, которые висели на последних клочках плоти.
Глория проглотила холодную слюну и сжала в кулаке аквилу. Ийдана легонько ударила её своими меховыми сапожками по груди и сказала:
— Нет страх! Духи прощай.
— Хокберг точно будет доволен, — проговорил Лэнд.
Он побледнел не только от холода и ран. На всё происходящее смотрел широко открытыми глазами.
— Да уж, в рот его дери, — проговорил Йон. — Как там Юндун говорил? "Впечатления на всю жизнь".
Охотники покинули Токай-рух и добрались до увала. Сначала на холм вскарабкались Йон с Амбертом. Они подняли рюкзаки, потом спустили обратно один такой, но пустой. Именно туда и забралась Ийдана. Глория и Лэнд поддержали, подстраховали ребёнка, чтобы, не дай Бог-Император, та не вывалилась под склон. Когда Глория уже почти достигла вершины, она услышала причитания Юндуна:
— …сумасшедшие вы, иномиряне. Не знаете, что делаете.
— Свою работу, — отрезал Йон.
— Ох, не думал я, что у вас получится…
Глория взобралась на вершину, наклонилась за Ийданой и поставила её рядом с собой.
Юндун даже присел от неожиданности, схватился за голову так, что шапка упала.
— О, милосердные боги…
Смуглое лицо побелело.
— Ты чего?! — воскликнул Йон.
Юндун, не отрываясь, смотрел на Ийдану. А та только и делала, что улыбалась.
7
"Дорогой брат!
Из раза в раз с превеликой радостью я читал твои сообщения, но последние поселили в моих сердцах тревогу. Да, и Х’арар, и его предшественники, все воины нашего благородного капитула, когда-либо служившие семье Хокбергов, отмечали, что те не отказывались принимать в свои ряды бесчестных отступников, а то и кого гораздо хуже. Однако… кажется, что Георг Хокберг в этой своей семейной традиции перешёл черту.
Те данные, которые ты передал касательно так называемых "Пустынных Странников", невозможно проверить. Не то чтобы в наших архивах, я подозреваю, что и в архивах Инквизиции осталось не так много материалов о Тринадцатом "Тёмном" Основании. Это уже история и, к слову, не самая славная её часть.
Интуиция подсказывает мне, что Пустынные Странники — те же отступники, просто не одиночки, а группа. Они не заблудились на пути, они отчётливо понимают, чем занимаются и почему когда-то отвернулись от Света Императора. Они особенно опасны, так как с ростом могущества и влияния станут центром притяжения для других таких же отбросов.
Мне не нравятся сложившиеся обстоятельства. Они грозят новым Мальстримом с корсарами, поэтому тебе, Котар, стоит быть особенно бдительным.
Чем бы ни был занят наш благородный капитул, но мы придём в полном составе, чтобы предотвратить новую Бадабскую Войну.
Хотел бы я ошибаться. Хотел бы я, чтобы в самый тёмный час для Империума в отступниках проснулась совесть, и они попытались бы кровью искупить свои прегрешения, но…
Ждём от тебя, брат, одного только слова.
"Пора".
Что же до других тем…
Я спросил у старшего библиария Вел’коны, способен ли он вести корабль в варпе, как навигатор. Он ответил, что нет. Однако он слышал, что некоторым могучим псайкерам, таким, как, например, Мефистон, это вполне по силам.
Но только подумай, брат, сколько в Империуме псайкеров, способных сравниться с Мефистоном или Тигурием?
Именно поэтому магистр Пустынных Странников чрезвычайно опасен.
Древние мудрецы говорили: "Держи друзей близко, а врагов ещё ближе". Но я заклинаю тебя, Котар, постарайся ограничить своё общение с Савой. Не ровен час, он завладеет твоим разумом.
Quis custodiet ipsos custodes?
Как только появится хоть какой-нибудь просвет, я постараюсь прислать с проверкой ещё нескольких воинов. Не обижайся, это вынужденная мера.
Теперь о сотрудничестве с семьёй Хокбергов.
Решение принято. В незашифрованном приложении к письму есть все необходимые документы с моими подписями и гербовой печатью.
Саламандры чтут древние договорённости.
Ты, Котар, переходишь на службу Георгу Хокбергу, но всегда помни о том, что одно твоё слово может покончить как с карьерой, так и с жизнью этого человека. Однажды он сгорит в том костре, через который так любит прыгать.
Я же жду новых писем, брат. Что бы ни случилось в будущем, Саламандры в пламени битвы, на наковальне войны. Мы закалимся и с готовностью встретим любое новое испытание во славу Вулкана и Императора!
P.S.
Чуть не забыл…
О яде, что разъедает плоть магистра Савы. Упоминания о чём-то подобном есть и в древней истории рейда на Комморру, и среди других записей, касающихся сражений с друкари. Последний раз мы сталкивались с чем-то подобным в 793.М40. "Возмездие мертвецов" — кампания по защите мира-улья Орбулак. Подтверждён летальный исход. Противоядия против этого биологического оружия найти так и не удалось. Магистр Сава, если он и поражён подобным токсином, жив исключительно благодаря своим порочным силам".
Котар закончил с письмом от магистра Ту’Шана и задумался.
Ситуация становилась сложнее. Раньше Котар пользовался привилегией дорогого гостя, а теперь будет вынужден выполнять приказы.
И вроде бы слуга двух господ, но от слова Котара зависели жизни десятков тысяч людей, которые наверняка погибнут во время карательной операции,
