Граф - Роман Валерьевич Злотников
Столь массовое присутствие царственных особ, затмившее любые другие подобные мероприятия, включая и свадьбу королевы Великобритании Виктории, скорее всего было вызвано жарким желанием всех этих особ посмотреть на всякие чудеса, первое место из которых, естественно занимали железные дороги. Нигде в мире пока нельзя было сев в вагон — выйти из него спустя три с небольшим дня на расстоянии двух тысяч вёрст от места посадки. Что по нынешним меркам было невероятно быстро. В карете подобное путешествие без смены лошадей заняло бы не меньше пары месяцев, а верхами и со сменной лошадью — в лучшем случае месяц с небольшим. Ну если здоровья хватит… А какие виды открывались из стремительно мчащегося вагона! Причём любоваться ими можно было на мягком диване, под уютный перестук колёс и балуясь чаем с плюшками или попивая шампанское и закусывая её голубикой, собранной на болотах в окрестностях Питера. И ведь это были ещё не все русские чудеса, пусть уже ставшие не эксклюзивно-российскими, но массово пока по-прежнему имеющиеся только в России! Всё это вызывало жгучий интерес к стране у большого числа людей во всех слоях общества множества европейских стран. Но если простому человеку… да даже и родовитому аристократу достаточно было купить билет и спокойно отправиться пялиться на все эти чудеса, которые с восторгом расписывали журналисты и путешественники, то царственным особам так проявлять свой интерес к чудесам другого государства было как-то не совсем comme il faut. Но такой важный повод как свадьба наследника крупнейшей континентальной империи снимал любые возможные вопросы.
Доча перенесла венчание и последующие празднество вполне мужественно, хотя Ева Аврора очень волновалась насчёт токсикоза, всё-таки первый триместр — самое опасное время на этот счёт, но всё прошло благополучно. А последовавшему за торжественным обедом роскошному фейерверку доча даже порадовалась. Ну а после него начался бал… на котором блеснули обе его девочки. Ева Аврора, как обычно была великолепна, не смотря на уже маячившее на горизонте сорокалетие, но дочь за счёт юности и девичьей влюблённости, горящей в её глазах, вполне составила матери конкуренцию. Так что на следующее утро множество газет вышло с заголовками «На небосклоне Европы взошла новая Утренняя звездочка»… Правда они с Александром довольно быстро покинули бал. Под хихиканье гостей насчёт того, насколько новобрачным не терпится заняться тем, чем молодые занимаются в первую брачную ночь… Так что Еве Авроре пришлось «отдуваться» за себя и за дочь. Но всё было крайне вежливо. Даже англичанин и француз, приглашая жену Даниила на танец, вели себя очень почтительно и галантно. А Франц-Йозеф, мило краснея, ещё и извинился за всё, что случилось в Вене…
Празднества затянулись на неделю, во время которых понаехваших высокопоставленных гостей развлекали массовыми гуляниями, операми, гвоздём программы которых стала исполненная на французском языке «Жизнь за царя» Глинки, а также театральными и балетными постановками. Среди публики попроще самым популярным стали прогулки на паровых «водных трамвайчиках» по Москве-реке и посещения московского зоопарка, открывшегося всего пару лет назад[2]. А ещё одним «аттракционом» стало катание на конке, дань которому отдали даже несколько монархов… Ну а напоследок Николай устроил военные маневры, во время которых все войсковые передвижения и атаки осуществлялись строго по канонам времён наполеоновских войн. Так что одетые в красивые мундиры роты и батальоны в ровных каре и плотных колоннах торжественно и гордо маршировали по полю, а потом бросались в атаку блестя штыками и громко крича: «Ура!» Впрочем, во всех остальных странах Европы дело обстояло точно таким же образом. Никакой иной тактикой военные всех остальных европейских стран не владели и владеть не могли. Им просто неоткуда было её взять. Потому что после разгрома Наполеона никаких крупных войн в Европе более не случалось, а против турок старой тактики вполне хватало.
А вот когда гости разъехались — государь вызвал к себе Даниила и, кивнув подбородком на извлечённые из сейфа листки написанной им в ту ночь и за прошедшее время изрядно дополненной справки, заявил:
— Сам писал — сам и делай!
С чего и начался процесс подготовки сегодняшней показухи…
— Погоди — они так быстро не сдадутся,- усмехнулся в ответ на усмешку императора бывший майор.
— В этом я не сомневаюсь,- пожал плечами Николай,- но ежа ты запустил им знатного. Они ж таким образом никогда ничего не считали.
— Ну, как ты помнишь, когда мы продвигали твою николаевскую пулю — я действовал схожим образом.
— Помню,- скривился государь,- вот только никто твою манеру так и не перенял. Просто забыли и всё.
— Тогда вскоре война с Наполеоном началась,- пожал плечами Данька,- не до того было. К тому же в той войне многие из тех, кто это видел — погибли. Даже сам Багратион… Вот и позабылось.
Когда возбуждение слегка улеглось, из толпы генералов послышался новый возглас:
— Всё это, конечно, впечатляюще, но я не понимаю, как всё это связано с этими убогими мундирами?
— А вот с этим мы сейчас с вами разберёмся вместе…
Следующие полчаса ушли на то, что чтобы бойцы Железнодорожного полка обучили присутствующих генералов первичным приёмам обращения с незнакомым оружием. После чего Даниил дал команду поднять мишени на дистанции две сотни шагов. Потому что для людей, освоивших военное дело во времена дульнозарядных ружей, вообще не имеющих никаких прицельных приспособлений, и для
