Позывной «Минус» 2 - Валерий Камнев
— Да, — тихо сказала женщина. — Я не собиралась в Америку. Когда-то меня приглашали туда, но мой сын был мал и я не могла его оставить. С тех пор прошло много лет. Я намеренно ввела вас в заблуждение! Вы довольны таким ответом⁈ — её глаза сверкнули.
— Вполне, — кивнул Серёга. — В таком случае и я должен вам сказать, что никакой диверсии не было. Корабль просто очень спешил и налетел на айсберг. Вот и всё. И я рад, что вас не было на борту.
— Но откуда вы знали? — голос выражал явное недоверие. — Ведь вы так убеждённо говорили об этом! Вы знали наверняка, что катастрофа произойдёт! Откуда⁈
Минус нахмурился. Он уже много раз пожалел о том разговоре. К Матильде Серёга не испытывал симпатий, но промолчать не выйдет. Он проговорил негромко:
— Я скажу, но только вам. Пообещайте, что наш разговор останется в тайне от всех.
— Хорошо, — балерина легко кивнула. — Я обещаю.
— Иногда я знаю, что должно случиться, — Минус пожал плечами. — Просто знаю и всё. Очень трудно объяснить. Может вам покажется это глупым, но я не лгу.
— Вы умеете предвидеть будущее? — Матильда заинтересованно и недоверчиво уставилась на него.
— Иногда, — Серёга усмехнулся. — Но если вы спросите, что случится со мной сегодня вечером, то я не знаю.
Балерина очень сомневалась, но не могла понять, зачем англичанам скрывать диверсию и принимать на себя всю ответственность за катастрофу. Глядя на лицо парня, Кшесинская вдруг уверилась, что он не врёт. Матильда хорошо разбиралась в людях. Она покачала головой:
— Но почему вы не предупредили компанию? Вы могли спасти пассажиров!
— А кто бы мне поверил? — Минус развёл руками. — Даже вы не поверили бы мне, если бы не убедились после крушения. Никто не воспринял бы мои слова всерьёз.
— Но вы даже не попытались!
— Не попытался. Может быть и зря. Но теперь этого не изменить.
Матильда едва кивнула. Её фигура напряглась, что-то обдумывая, и Серёга понял, что эта женщина суеверна. Она поверила ему. Кшесинская тихо заговорила:
— У вас необычный дар. Я слышала о людях, способных предсказать будущее, но не вполне доверяла таким историям. Скажите, а вы можете предвидеть судьбу определённого человека?
— Я бы не назвал это «даром», — Минус печально усмехнулся. — Очень неприятно знать о том, что должно случиться, но не иметь возможности на это повлиять.
— Вы говорите о корабле?
— Нет, — хмуро произнёс Серёга. — Не о нём. Меня мало волнует этот пароход. Я говорю о катастрофе, которая случится с нашей страной. Вот, что меня по-настоящему беспокоит. Но я не могу на это повлиять. Я пробовал, но мои возможности ограничены.
— Расскажите! — Матильда явно заинтересовалась. — Будьте уверены, наша беседа останется в тайне.
— Хорошо, — Минус тяжело вздохнул. — Я знаю, что очень скоро случится мировая война. Потом революция и гражданская война. Может вы и не поверите, но я не ошибаюсь. Это должно произойти. Очень скоро.
— Как скоро? — голос балерины дрогнул.
— В четырнадцатом году, в Сараево, серб застрелит Франца-Фердинанда, наследника австрийского престола. Мы вступим в войну с Германией.
— Мы проиграем войну?
— Не совсем. Во время неё в тылу устроят революцию и развалят страну. В феврале семнадцатого года. В октябре большевики возьмут власть и сбросят Временное правительство.
— Большевики?
— Да, — кивнул Минус. — Именно они.
Матильда молча смотрела на него. Серёга неохотно сказал:
— Я не сумасшедший. Можете мне не верить, но я не вру.
— Я верю вам, — балерина взяла бокал, но тут же поставила его, волнуясь. — Я не считаю вас сумасшедшим. Но если большевики возьмут власть, то что станет с Его Величеством? — добавила она почти неслышно.
— Я скажу, — Минус скривился. — Но не обманите меня. Никому не проболтайтесь о нашем разговоре. Я не желаю такой судьбы Государю. Я просто знаю её. Императора с семьёй убьют. В подвале Ипатьевского дома, в Екатеринбурге.
Выражение ужаса застыло на лице Матильды. Она неловко дёрнулась и недопитый бокал упал на столик. По белоснежной скатерти растеклось красное пятно.
— Дурная примета, — тихо произнесла женщина.
— Возможно, — кивнул Минус.
— Скажите, а вы знаете, что меня ждёт?
О судьбе Кшесинской Серёга не имел ни малейшего понятия. Он немного помедлил и заговорил:
— В вашем Петербургском доме будет музей революции.
Балерина ошарашенно покачала головой.
— А я? Что случится со мной?
— Не знаю, — честно признался Серёга. — Я правда не знаю.
Кшесинская не поверила ему. Она решила, что её судьба ужасна, и потому парень не стал рассказывать. Если уж Ники убьют, то её точно не ждёт ничего хорошего. Женщина легко привстала из-за стола.
— Составьте мне компанию, — её голос стал ласковым. — Я не хочу смотреть на это пятно, — она кивнула головой на стол. — Мне делается дурно. Проводите меня.
Аллеи парка были освещены, но Кшесинская взяла Минуса под руку. Они молча гуляли, пока не оказались на морском берегу. Там, неподалёку от пристани, находилась скамья с высокой кованой спинкой. Балерина направилась к ней:
— Неужели, это нельзя изменить?
— Не знаю, — Серёга пожал плечами. — Я стараюсь изо всех сил, но у меня мало возможностей.
— Пётр Аркадьевич знает об этом? — спросила она негромко.
— Нет, — ответил Серёга. — Об этом знаете только вы. Даже моя жена не в курсе. Я никому не рассказал. Столыпину говорить бесполезно. Он всё равно не поверит.
— А он… — Кшесинская замялась. — Что случится с ним?
— Его должны были убить в Киевском театре.
— Но не убили? Вы помогли ему?
— Да, — неохотно сказал Минус. — Я помог ему, хоть он меня терпеть не может. Но без него нельзя.
— Нельзя, — уверенно кивнула женщина. — Он самый сильный из министров. Он подавил революцию. Но ведь если вам удалось предотвратить его убийство, то судьбу можно изменить!
— Наверное, — Серёга пожал плечами.
