Итальянец на службе у русского царя - Сергей Николаевич Спящий
Леонардо хотел что-то сказать, но Михаил не желал слушать возражений. Взявшись за ручку, он покатил сундук к стоящему недалеко пародвижителю так, что им обоим пришлось поспешить следом.
— Откуда у тебя пародвижитель? — удивился Леонардо.
Разводя пары и следя за показателями давления, Мишка весело откликнулся: — Когда царь-отец говорит «срочно»: не то что пародвижетель дали, могли и вовсе небесную ладью за тобой послать если бы только здесь было место куда ей приземлится.
— Марья, не бойся, — успел сказать Леонардо.
— Я не боюсь, — упрямо ответила девушка.
Ловко управляя рычагами, Михаил вывел пародвижитель на дорогу и пустил вперёд, обгоняя большинство бегущих по ней экипажей.
Леонардо взмолился: — Потише!
— Всё-таки ты не русский, Фрязин! — ответил друг. — Нет такого русского чтобы не любил быстрой езды.
К счастью, он всё-таки немного уменьшил скорость вливаясь в общий поток и давая возможность пассажирам облегчённо выдохнуть.
* * *
По приезду в Приказ Дивных Дел их, как всегда, встретили угрюмые священники в просторных рясах под которыми можно было легко спрятать не то что клинок, но даже пару гранат. Пропустили и правда без особых вопросов, разве только попросили открыть сундук, немного поворошили и сказали проезжать.
Марья Петровна сидела с красным, от смущения лицом. Никому не понравится, когда в его вещах копаются посторонние. Леонардо успокаивающе поглаживал ей ладонь и бросал гневные взгляды в сторону Мишки. Тот делал вид будто ничего не замечает. Поставили пародвижитель на предназначенной для них стоянке. Злополучный сундук решили оставить прямо в нём, чтобы не таскаться. А Марью Петровну проводили в столовую, где принесли ей чай, баранки, хлебцы, печенье и прочее.
— Прошу подождать здесь, — предложил Мишка. — Мы только туда и сразу обратно.
Оставив Марью Петровну в столовой, поспешили в «золотую» башню Приказа, где обычно работал царь, когда приезжал сюда. Золотой она называлась из-за того, что была крыта не красной черепицей, а жёлтой. Оставшись ненадолго одни, Михаил деланно укорил Леонардо: — Эх Фрязин, Фрязин, что же ты делаешь? В Москве столько девушек, а ты из-под Тулы везёшь!
— Ты не понимаешь, — попытался возразить мастер. — Она — настоящее сокровище. Прекрасный лекарь, ничуть не уступит врачу-мужчине. Не просто грамотна, но образована. Умеет учиться и хочет приносить пользу. Других таких больше нет.
— Как будто ты хорошенько искал, — хмыкнул Мишка. — Мне в детстве маменька говорила: берегись Мишенька в жизни трёх вещей: злого глаза, лёгких денег и умных девок.
— Вот ты и берегись, а мне мама ничего такого не говорила, — отмахнулся Леонардо.
— Друг мой, ты хотя бы сознаёшь что появление Марьи Петровны разобьёт сердце и планы целой куче девиц, включая нашу добрую Епифанию Фёдоровну?
— Старшую горничную? Она здесь при чём?
— Удивляюсь я тебе, — покачал головой Мишка. — Порой такое придумаешь, что никто другой придумать не сможет, а иногда не замечаешь то, что у тебя буквально под носом.
— Брось свои загадки, говори прямо, — потребовал Леонардо.
Но продолжить разговор не получилось так как стоящие на охране стрельцы, едва увидев их, доложили царю, а тот приказал немедленно вести к нему.
В рабочем кабинете царя Ивана расположенном в золотой башне Приказа Дивных Дел мастер уже бывал и не раз, но всё равно вертел головой так его поражали собранные здесь вещи, тем более что они постоянно менялись сообразно тому, над какими прожектами царь работал в данный момент или следил за их развитием.
Вот сейчас, с прошлого его посещения, ещё до поражения под Венёвом и поставившей точку в войне осаде Тульской крепости, здесь многое изменилось. Если раньше можно было в изобилии увидеть миниатюрные фигурки стрельцов, пушкарей, ракетных расчётов и паровых танков расставленных по макетам местностей, где планировалось принимать бой. То сейчас они все были убраны и их место заняли сразу две динамо-машины из числа собранных мастерами-умельцами. Машины подключены к странной схеме, над которой, видимо, бился царь. На соседнем столе лежала большая карта, изображавшая всю Европу с расставленными по ней фишками и непонятными фигурками. Он только обратил внимание что Франция на карте была перечёркнута и на ней стояла фигурка горгульи как будто попирая целую страну.
На следующем столе Леонардо с изумлением обнаружил свой парашют, уже улучшенный вариант. Похоже царь внимательно изучал его, может быть думая, как ещё можно было бы упростить и улучшить конструкцию.
Два ряда рабочих столов тянулись вдоль стен, занимая пространство, наверное, самой большой комнаты в Приказе. Царский кабинет был настолько большим, что строители были вынуждены поставить в нём поддерживающие потолок столбы для распределения нагрузки. Обогревался он сразу двумя каминами, по летнему времени года пустыми и чёрными от сажи. Окна выходили в небольшой сад разбитый, возможно, как раз для того, чтобы на него было так приятно смотреть.
Не успели они подойти как Иван Третий громко и раздражённо спросил: — Мессер, где же ты пропадал? Почему не дождался посланного специально за тобой экипажа?
— Прошу простить, — склонил голову мастер. — В поученном мною приказе говорилось: прибыть в Москву как можно скорее сразу после выздоровления. Не зная о посланном за мной экипаже, я счёл возможным доехать на пассажирском дилижансе кои начали ходить во множестве.
— Бардак! — покачал головой царь. — Такое простое послание и то сумели переиначить. Мне срочно требуется если не радиосвязь, то хотя бы телеграфная линия. Голубиная почта просто вымораживает.
Леонардо хотел уточнить значение непонятных слов, но вышедший из-за стола царь Иван уже отчески похлопал его по плечу, спросил полностью ли он выздоровел, поинтересовался тем, как его лечили и удобно ли было ехать в дилижансе. Мастеру пришлось пуститься в рассказ.
— Дилижансы — паллиатив, — заявил царь, когда Леонардо закончил рассказывать. — Чтобы перемещать по-настоящему значимые объёмы грузов и людей требуются поезда, но для них нужны железные дороги, локомотивы и прочая инфраструктура. Поэтому пока так. Всё лучше, чем совсем никак. Но иногда мне начинает казаться что всё моё царство это один огромный набор компромиссов между «сделать как надо» и «сделать из того, что есть под рукой».
— Учитель… — напомнил о себе Леонардо.
— Да-да, у меня есть для тебя дело, — вынырнув из размышлений, царь Иван снова стал энергичным и деятельным. — Огненные стрелы, то есть, тьфу, ракеты — очень хорошо, но совсем не точно. Бьёт по площади, а иногда требуется точечное попадание. Значит будем делать оптический прицел.
— Оптический… что?
— Прицел, — поправил царь. — А
