Курс на СССР: Переписать жизнь заново! - Тим Волков

«Так ведь я могу всё изменить! — подумал я. — Такой шанс! Мне дана еще одна жизнь. Я могу начать всё сначала!»

В прихожей я внимательно посмотрел на своё отражение в зеркале. Светлая рубашка с коротким рукавом, тёмные брюки, волосы приглажены мокрой расчёской.

Красавец!

Я надел сандалии и открыл дверь.

— Ты куда это? — удивилась мать. — Только пришел и опять убегает.

— Я гулять!

— Сашка, смотри у меня, — она покачала головой и погрозила пальцем. — Отец опять ругаться будет. Про институт помни.

— Я помню. Только… — я прикусил язык, едва не проговорившись о принятом решении изменить выбор профессии.

Портить настроение ни себе, ни ей мне сейчас не хотелось.

Потом скажу насчет института, что в него поступать я не собираюсь. Отец конечно разозлится. Даже кричать будет. Но я принял решение. Так будет правильнее.

В подъезде было прохладно и пахло известью, пылью и чем-то металлическим.

Дверь квартиры напротив была распахнута настежь, и на лестничной площадке суетились люди, перетаскивая какие-то коробки, сумки, свернутую дорожку ковра, обёрнутую шпагатом.

— Осторожно! — кричал кто-то внизу. — Держи! Держи за край!

Я спускался по ступенькам и едва не столкнулся с парнем, примерно моего возраста, который тащил под мышкой магнитофон «Весна». Он остановился, выдохнул, посмотрел на меня и хитро прищурился.

— Эй, привет! — сказал он весело. — Мы тут, похоже, соседями будем. Переезжаем в тридцать пятую, прямо напротив вас.

Да, верно. Там раньше баба Зоя жила, потом умерла. Квартира пустовала. Теперь, видимо, родственники переехать решили. Или получил кто-то.

Я автоматически протянул руку:

— Саша.

— Будем знакомы! — кивнул парень. — А меня зовут Серега! Серега Гребенюк!

Глава 3

Гребенюк⁈ Вот так вот, запросто повстречаться с собственным убийцей? Я не знал, что и думать. Растерялся, да…

Выйдя из подъезда я сел на скамейку, задумался.

Через распахнутую форточку квартиры на первом этаже было слышно радио.

Спасите, спасите, спасите

Разбитое сердце мое…

Пел Тынис Мяги, популярный в семидесятые годы певец, вполне неплохой.

Гребенюк…

Неужели он когда-то жил со мной по соседству? Не припоминаю. Или, точно, был, какой-то парень, нелюдимый, с которым все не было времени познакомиться — готовился к поступлению.

И что теперь? Опередить этого Гребенюка? Зарезать перочинным ножом? Хм… тогда уж лучше столовым. Стало смешно. Еще не хватало такого поворота! Только новую жизнь начал, и сразу такие криминальные мысли.

Ах, Гребенюк, Гребенюк, лидер ОПГ «Северные волки». Жестокий бандит, на счету которого не одна оборванная жизнь… «Кулаки» Коваленко, замглавы Н-ского округа Москвы.

Гребенюк…

Вот этот вот симпатичный улыбчивый парень с переносным магнитофоном «Весна»! «Весна 306». Помнится, я с детства мечтал о таком. Не конкретно о «Весне», хотя бы «Романтик», или «Электроника», или «Легенда»… Лишь бы переносной! На шести круглых батарейках. Взять его на согнутый локоть, врубить… да хоть тех же «Землян», пройтись неспешно по району:

Каскадеры, каскадеры,

Пусть живет у вас романтика в сердцах!

Все парни обзавидовались бы, а уж девчонки…

Вот только представить бывших одноклассниц… Отличницу Ленку Никифорову… Или Верку Кузнецову — комсорга. А лучше — признанную красотку Машу Белякову, по которой все парни сохли и мечтали с ней «ходить»… Да-да, именно ходить — о сексе тогда и не мечтали вовсе! Ходить, взявшись за руки, сидеть на скамейке… ну и иногда целоваться — не больше…

Ах, магнитофон… переносной — это главное! Не у многих тогда и был… Девчонки бы сразу:

— Саш, а Челентано у тебя есть?

— Конечно!

Пай-пай-пай — пай-пай!

— А «Бони М», «АББА», «Чингис-Хан»?

— Ха! «АББА»? Вчерашний день! «Сикрет Сервис» — вот что слушать надо! Супер хит «Вспышка в ночи»!

И так вальяжно поменять кассету. Не нашу, скрипучую МК-60, а красную японскую «Соньку» за девять рублей!

Потом, когда батарейки почти накроются — вытащить, постучать друг о друга. А кассету перемотать карандашом. И так, как бы между прочим, бросить:

— А вот у меня еще где-то Кутуньо был, «Итальянец»…

И все бы терпеливо ждали «Итальянца», а потом бы подпевали хором:

— Лаша те ми канта-а-а-аре!

И в центре всего был бы я!

Ха! Ишь, размечтался. Скромней надо быть, товарищ Воронцов… как сказала бы историчка Софья Павловна. С переносным магнитофоном, увы, не сложилось, была обычная «Дайна», да и то старенькая. Ну уж, что есть… Еще б, конечно, хороший проигрыватель, взамен старой радиолы «Рекорд»… «Радиотехнику» или «Вегу»… Ну, это со временем, да…

И Гребенюка этой «Вегой» — по башке! В гости зазвать и…

Н-да-а-а! Что-то ты, Александр, совсем размечтался.

А, с другой стороны, кто такой сейчас это Гребенюк? Обычный парень, никакой не бандит. Бандитом он станет уже потом, в поганые девяностые… Все же станет. Но, мог ведь и не стать… Может, как-то повлиять на него? Вот сейчас, пока еще есть время… Повлиять… Интересно, каким же образом? Но, бандитом его считать не надо, никакой он сейчас не бандит! И вообще… Черт!

Я посмотрел на часы — красивый никелированный «Луч» с сиреневым циферблатом.

Ишь, расселся!

Пора! Давно уже пора. Наташа уже заждалась, поди! Охламон ты, Саня! Беги! Скорее, беги! Вон и трамвай как раз подходит. Беги!

Уфф, успел…

Три копейки в плексигласовую кассу, вытянуть, оторвать билетик…

— Товарищ, а это какой номер? Десятка?

— Десятка, да, — обернулся как-то мужик в кепке.

— Сначала, молодой человек, надо номер посмотреть, а потом уже в трамвай прыгать, — наставительно заметила сидевшая напротив бабушка в теплой вязаной кофте. — Эх, молодежь, молодежь…

Ухватившись за поручень, я отвернулся к окну. Мимо проплывали пятиэтажки, тополя, автоматы с газированной водой… у автоматов толпились люди. Да и трамвай вскоре набился полностью — конец рабочего дня.

— Передайте, пожалуйста, на билетик!

— А мне — два!

Те, кто стояли у кассы, не отказывали, брали денежки, отрывали билетики, передавали.

— Пожалуйста!

Хрипели динамики — искаженный голос водителя объявлял остановки:

— Карбюраторный завод… Поликлиника… Старый рынок…

Ах, какое же это все родное!

— Кинотеатр «Экран».

Ага, а вот и моя.

Типовой кинотеатр «Экран» располагался почти в центре города, на углу проспекта Маяковского и тенистой Пролетарской улицы. Наташа уже ждала у афишных стендов, на фоне рекламы фантастического