Деньги не пахнут 4 - Константин Владимирович Ежов

Ответа у Акулы не нашлось. Никто не ожидал услышать от главы крупной корпорации столь откровенное признание: "Да, это ставка". И именно поэтому контрудар не последовал. Момент принадлежал Уитмеру. Зал гудел, словно улей, потревоженный смелым жестом. Атмосфера сместилась. И пусть в его речи не хватало остроты, пусть мастерство подачи оставалось несовершенным – задача была выполнена. Поток переломился.

На настоящую же сцену, куда обратятся все взгляды страны, ещё придёт время. Когда внимание всей Америки сосредоточится на этой борьбе – тогда появится новый игрок, готовый сокрушить Акулу окончательно.

И ждать этого мгновения осталось недолго. Пресс-конференция уже запустила перемены, которые было невозможно остановить.

***

После пресс-конференции Декс Слейтер, прозванный Большой Белой Акулой, обронил короткую фразу, оглянувшись через плечо:

– Совещание через два часа.

Эти слова повисли в воздухе, вызвав недоумение у помощников. В подобных обстоятельствах все привыкли к мгновенному сбору штаба, к спешке, к горячечным обсуждениям. А тут – два часа ожидания? Для Акулы это было несвойственно.

Улыбка скользнула по его лицу, холодная и мягкая, словно лезвие, обёрнутое в шёлк:

– Нужно время, чтобы увидеть, как поведёт себя общественное мнение. Через пару часов картина станет яснее, и разговор будет куда полезнее.

Голос звучал ровно, без оттенка раздражения, словно стальной механизм, работающий без сбоев.

– Поняли.

– Вернёмся через два часа.

Команда покорно кивнула и растворилась за дверью, оставив его одного.

Сьют встретил тишиной и лёгким ароматом дорогого дерева, впитавшего в себя годы сигарного дыма и полированных полировками вечеров. В углу, на столике, блеск хрустальных бокалов переливался под светильником. Рядом стояла бутылка с янтарным напитком, обещающим тепло и мягкое жжение.

Акула протянул руку, взял бокал, но пальцы внезапно разжались.

Звон!

Хрусталь ударился о мраморный пол, рассыпавшись россыпью осколков. Комната словно вздрогнула. Слейтер замер, разглядывая сияние разбитого стекла, и затем, без эмоций, наступил на осколки.

Хрясь.

Хруст под подошвой отозвался каким-то первобытным удовлетворением, но было мало. Ещё один бокал – и снова звон, ещё более пронзительный.

Это был его способ выпускать яд. В мире инвестиций эмоциям не оставляли места: там царил холодный расчёт. Но держать внутри слишком долго – опасно. Давление всегда находит выход. Поэтому Слейтер придумал ритуалы для каждого чувства. Хрусталь – для ярости.

Сегодня хватило двух бокалов.

Звонив на ресепшн, он сухо попросил прислать уборщика, а затем направился в кабинет. Тяжёлое кресло встретило его мягким сопротивлением, а полумрак лампы обнял фигуру, затонувшую в раздумьях.

– Давненько не случалось подобного…, – прозвучало почти шёпотом.

Публичный спор обернулся поражением. Со стороны, возможно, казалось, что битва прошла почти вничью, что исход ещё можно оспорить. Но для Акулы это был позор, пощёчина. Он привык выигрывать.

Каждое сражение выбиралось им осторожно, только с заранее рассчитанной вероятностью успеха не ниже восьмидесяти процентов. Именно поэтому фонд "Shark Capital" брался за меньшее количество проектов, чем соперники: стратегия основывалась на гарантии.

– Думал, здесь будет так же…, – прозвучало глухо.

Расчёт дал сбой. В первой же очной схватке, да ещё на публике, он потерпел поражение. Гнев кипел вначале, но ушёл вместе с хрустальными осколками. Теперь наступала очередь холодного разбора.

– Что было упущено?..

В этом вопросе заключалась суть. Ошибку следовало найти и вырвать с корнем, иначе подобный провал мог повториться.

Причина маячила прямо перед глазами: он недооценил Уитмера. Полностью просчитав рынок и прессу, он упустил из виду самое главное – человеческий фактор. Сбросить главный актив и, не моргнув глазом, поставить всё на карту ради новой, никому не известной марки?.. Безумие.

Если воспользоваться самим сравнением Уитмера, то выглядело это так, словно компания, десятилетиями торговавшая кнопочными телефонами, вдруг бросила всё и на следующий же день заявила: "А теперь делаем смартфоны!" – без опыта, без базы, без малейшей подготовки.

Особенно учитывая, что ресторанная сеть "Harbor Lobster" приносила почти треть всей выручки "Эпикуры". И вот так, в одночасье, избавиться от неё, чтобы вложиться в сомнительный проект? Безрассудство, граничащее с преступной халатностью.

Только возникал главный вопрос – действительно ли сам Уитмер решился на такой шаг?

Пальцы Большой Белой Акулы тихо застучали по дубовой поверхности стола. Ритм был сухим и нервным, как дождь по пустому окну. Воображение упорно рисовало осторожного, педантичного Уитмера – человека, всегда державшегося консервативной линии. И всё же картина не складывалась: слишком смелый риск, слишком дерзкий прыжок в темноту.

Вывод оказался очевиден.

– Это решение исходило не от Уитмера.

Истинным автором сделки был "Голдман" – советник "Эпикуры". Обычно такие продажи и поглощения совершались по прямой инициативе клиента. Но здесь пахло чужой рукой, дирижирующей каждым движением. А Уитмер лишь повторял чужие реплики.

– Противник был оценён неверно….

Настоящий стратег прятался в тени. И именно он повёл противника в заранее расставленную западню.

Это многое объясняло. На пресс-конференции Уитмер не вступал в яростные споры, не защищался привычно жёстко – наоборот, соглашался, ломал ритм, заставлял спотыкаться. В его словах угадывалось влияние чужого наставника, того самого невидимого режиссёра.

Холодный смешок сорвался с губ Акулы. Осознание происходящего приносило странное облегчение. Ошибка крылась не в расчётах – а в том, что настоящий враг был не там, где его ждали. Теперь он был найден. И долг за эту оплошность предстояло вернуть сторицей.

***

Два часа спустя кабинет наполнился деловым шумом.

– Проверьте "Голдмана", – прозвучало первое распоряжение. – Особенно Пирса. Вытяните всё – биографию, привычки, связи, слухи. Каждую мелочь.

Впервые за долгие годы Белую Акулу ударили исподтишка. Снизить бдительность второй раз было равносильно самоубийству.

Взгляд скользнул на аналитиков:

– Какова реакция розничных инвесторов?

Уитмер, с воодушевлением напоминающим безумца-проповедника, твердил о том, что новая сеть ресторанов станет "следующим Chipotle". Будто появление смартфонов, перевернувшее индустрию. Наивный трюк, рассчитанный на массовку. Но мог ли он сработать?

– Скепсис есть, – доложили аналитики. – Многие недовольны, как он распорядился вырученными средствами. Негативное настроение сильное.

– Дайте