Варлорд. Политика войны - Николай Соболев
Кольцов дико и злобно вытаращил глаза, но справился и спросил, криво усмехнувшись:
— А кто именно? Мятежники? Интервенты?
— Нет, русский парень, комсомолец.
— Гм… — промычал раздраженный шуточкой Михаил. — Ну, это, извини, маловероятно.
— Но это так. Так что будь очень осторожен в словах и особенно в делах.
— Да иди ты сам в задницу! — вернул мне реплику Кольцов.
На площадь Кальяо прямо у нас под окнами въехал грузовик с громкоговорителем — то ли социалисты, то ли левые республиканцы вербовали бойцов. Призывы сменялись громкими песнями, песни — хлесткими лозунгами, лозунги — бравурными маршами.
Михаил раздраженно вскочил и захлопнул окно, после чего снял, протер и без того чистые очки, посмотрел сквозь них на свет и водрузил обратно на нос:
— Ладно, проехали. Ты вот что скажи, Ларго Кабальеро, он как? Ты же лучше местных знаешь?
— Трепло и демагог. Два года назад его судили за призывы к астурийскому восстанию, так он заявил, что это была всего лишь предвыборная риторика, и он ничего такого не имел в виду. Там, где нужно спокойствие и хладнокровие, он наоборот возбуждает толпу. Все эти бессудные убийства в сильной степени на его совести.
— И что с ним делать? У него много сторонников в партии, и он очевидно рвется к власти.
— Послом в Москву. У Испании ведь нет дипотношений? Вот, установить и направить авторитетного политика. А сторонников пусть коммунисты приберут, мне не жалко.
Коммунисты тем временем послали Долорес Ибаррури во Францию в составе делегации, договариваться о поставках оружия в рамках действующего торгового соглашения. А я не успел поучаствовать — как минимум, согласовать их действия с Осей и давлением на Блюма. Но на всякий случай придержал деньги в Банке Андорры, через который испанцы догадались осуществлять платежи. А то вдруг Блюм взбрыкнет — и ни оружия, ни денег. Совсем не лишняя предосторожность, тем более, несколько позже Панчо получил доказательства, что несколько сотрудников испанского посольства в Париже (от которых, кстати, зависело документальное оформление оплаты) сочувствуют мятежникам. Честно говоря, республику среди дипломатов недолюбливал как минимум каждый второй, а кое-где и каждый первый — что поделать, в профессию традиционно шли аристократы. Но в итоге покупка оружия состоялась, хоть и с большим скрипом.
Приглушенные звуки громкоговорителя с площади напомнили, что коммунисты еще формировали «Пятый полк», в главе которого поставили Энрике Листера. Уже в первых боях он ввел свое ноу-хау — не дожидаясь, когда дрогнувшие ополченцы пристрелят его как «изменника», он сам расстрелял несколько бежавших. И внезапно колонна прекратила отступать, кто бы мог подумать!
— Что, и Махно тоже прибрать? — усмехнулся Кольцов.
— Попробуйте, только он сильно ваших не любит.
— Кого это «наших»?
— Русских коммунистов. Плохие воспоминания с гражданской войны, знаешь ли.
— Можно подумать, у нас хорошие! Ладно, оставим политические взгляды, как руководитель он как?
— Грех жаловаться. Прекрасный организатор, опытный военачальник. Вовсю внедряет дисциплину, опираясь на «платформистов»…
— Это анархистов, согласных с необходимостью строгой организации?
— В целом — да. В принципе, Махно очень неплохо пришелся ко двору в Каталонии, они там себе на уме, а тут живая легенда.
— Легенда, ха! — скривился Михаил.
Конечно, легенда — я уверен, что если в Желтогорске моего времени спросить, кто такие Кольцов и Махно, то Нестора Ивановича вспомнит каждый, а вот Михаила хорошо если один из трех-четырех.
— Легенда, не сомневайся. Как он Теруэль взял! В лучшем своем стиле — город с трех сторон окружен был, так он не пошел напролом, как все хотели, а перерезал последнюю дорогу и по ней под видом подкреплений въехал на грузовиках. Пока мятежники чухались — все ключевые точки заняты, оборону держать нет смысла. Почти две тысячи пленных, гора оружия, полная деморализация противни…
За окном бахнуло так, что створка с треском распахнулась, ударилась об стену и осыпалась градом стеклянных осколков, а бухтевший громкоговоритель, наконец, заткнулся.
Я привычно вскочил, прижался к стене и осторожно выглянул на улицу: у дома напротив разворотило угол, вышибло стекла, а вместо тротуара зияла приличная яма, из которой торчали оторванные ноги…
— Теракт? — сразу же сунулся посмотреть Кольцов.
Тут же грохнуло чуть подальше, затем третий, четвертый раз, и только тут я сообразил, что за звук я слышу вместо матюгальника — по небу плыли трехмоторные бомберы.
— Налет, Миша, давай-ка в подвал, нехорошо, коли нас одной бомбой прибьет.
— Они далеко взрываются!
— Не осколком, так камнем или стеклом, тебе не все ли равно? Давай, давай, — я подтолкнул журналиста.
Мы подхватили бумаги и прочее барахло и резвым скоком кинулись вниз — вернее, кинулся я, поскольку хорошо представлял последствия, а Кольцова пришлось за собой тянуть.
Несколько раз здание вздрагивало от разрывов, затем гул постепенно затих и мы осторожно высунулись из подвала на улицу.
В воздухе плавала тонкая пелена дыма, у магазинов на Пресиадос вспыхивали и шипели, когда в них лили воду, языки пламени. Прямо посреди площади лежал на боку перевернутый взрывной волной грузовик, репродуктор при ударе оторвался и откатился метров на пять. Вокруг рассыпанных из кузова листовок и газет бродили оглушенные, злые и несчастные агитаторы, не зная, с какого края подступиться к машине.
Вот кто не растерялся после первой бомбежки Мадрида, так это штурмовые гвардейцы — они уже распоряжались на площади, пресекали панику, отправляли людей в обход, переносили нескольких раненых. Со стороны Гран-Виа доносились сирены скорой помощи.
— Вот сволочи, явно же город бомбили, запугивают! — я засунул документы, которые так и держал в руках, в сумку-портфель, а потом одернул и расправил рубаху.
— Фашисты, чего от них еще ждать, — настороженно глядел в небо Кольцов. — А где, кстати, твои самолеты?
— Эскадрильи в Овьедо, Барселоне и Гранаде.
— А чего же не здесь?
— Летчиков мало, учим, но процесс небыстрый. Ты бы не мог поспособствовать, чтобы прислали ваших пилотов? Из тех, кто на «кобрах» летал?
— Это не моя компетенция, я в военных делах ни бум-бум.
— Ты, главное, напиши, что летчики позарез нужны. И танкисты. И бомбардировщики, а то мы на пассажирских бомбить летаем. СБ ваши, или как их там…
— Тетенька, дайте напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде! — глумиво пропищал Михаил.
— Именно так. Я делаю все, что могу, но я не могу все и сразу, впрягайтесь тоже.
