Назад в СССР. Шелепин-3 - Вадим Владимирович Чинцов
Первый секретарь Армянского края Товмасян после прошедших теледебатов пригласил на свою дачу Председателя краевого совета народных депутатов Арушаняна — Послушай, Шмавон. Тебе не кажется, что мы должны поддержать нашего земляка?
— Сурен, я не пойму чем мы сможем помочь Анастасу? Ты же сам видел, что этот Машеров практически положил Микояна на лопатки, наверняка за него проголосует большинство советских граждан.
Товмасян разлил сухое вино — Попробуй какой букет у этого вина. Как думаешь, если Машеров внезапно погибнет, смогут выставить такую же сильную фигуру в противовес нашему Анастасу? Я почему-то думаю, что не успеют. Не будут же переносить выборы.
Арушанян отставил свой бокал — И кого же ты хочешь привлечь к этой акции? Не боишься, что тебя попросту сдадут твои абреки.
— Нас, дорогой, нас! Или ты не хочешь, чтобы тебе стал обязанным сам Микоян?
В 1950-е гг. в Советской Армении наблюдается активизация «националистических» настроений, что было детерминировано, скорее всего, влиянием вернувшихся из-за границы армян на свою историческую родину. Около ста тысяч репатриантов из зарубежья принесли с собой буржуазные нравы, привычки и националистические настроения. Так же, как и в республиках Прибалтики, в Закавказье сильны были позиции церкви. Активность Армяно-григорианской церкви стимулировали религиозные и национальные чувства населения, особенно молодежи.
12 октября 1955 года в Армении возникли беспорядки после футбольного матча между ереванским «Спартаком» и командой свердловского окружного дома офицеров. Начавшись с протеста против показавшегося необъективного судейства, выступление приобрело ярко выраженные «националистическо-антисоветские» тона. В адрес советской армянской милиции летели обвинении в предании коренных интересов: «Бейте милиционеров — изменников армян, изменников армянского народа. Тогда же была создана 'антисоветская» организация «Ленинец», члены которой (Асатурян, Гювелян, Пошоян, Ташчян) распространяли листовки за подписью «строители ленинизма». Идея национального суверенитета имела серьезную поддержку не только среди «простых людей», но и среди партийного и государственного аппарата.
Товмасян вызвал к себе заместителя начальника краевого Управления госбезопасности, который являлся его дальним родственником — Здравствуй Левон. Ты же в КГБ курируешь националистов?
— Я, а что случилось? Все они у нас под контролем, правда я получил информацию о создании боевых групп, сейчас эта информация проверяется, как только она подтвердится, сразу доложу наверх. Пока же не хочу будоражить раньше времени.
Товмасян мысленно поаплодировал себе — кажется решение с исполнителями найдено — Скажи, Левон, тебе не кажется, что тебе нужно расти? Не пора ли тебе перевестись в Москву в центральный аппарат?
— Ага, кто же меня туда переведет? Если только я смогу раскрыть громкое дело о подпольщиках, да вот только мой начальник все мои заслуги припишет себе. Да ты же сам знаешь, как у нас в крае все происходит.
— Погоди ты с раскрытием. Скажи, готов ты оказать помощь Микояну в устранении его конкурента по выборам. Нужно всего лишь нацелить этих подпольщиков на устранение Машерова. Микоян всех, кто поможет ему стать руководителем страны, отблагодарит с армянским размахом. Глядишь, ты как раз и возглавишь Комитет, я думаю Анастас Иванович всех, кто ему помог, расставит вокруг себя, не пожадничает, вот только устранить его нужно до начала выборов.
Боевая пятерка, которой поручили ликвидацию Машерова, прибыла в Москву по отдельности. Благодаря армянской диаспоре им приготовили две квартиры в соседних домах в пяти минутах ходьбы от метро. С собой они привезли десяток гранат-лимонок, пистолеты, пару автоматов Судаева и разобранную снайперскую винтовку. Сами они светиться вокруг Машерова не стали, привлекли армянских студентов из московских ВУЗов.
Абакумов по телефону сообщил, что у него очень важная информация, не терпящая отлагательств и мне пришлось отложить заслушивание Поскребышева.
Абакумов озабоченно доложил — Немедленно требуется усилить охрану товарища Машерова. Из Еревана пришло сообщение о сделанном заказе армянским националистам. Заказали как раз Петра Мироновича, причем заказчиком явился майор из КГБ Армянского края. По моим сведениям этот майор человек заместителя начальника краевого управления, который в свою очередь состоит в родственных отношениях с Товмасяном. Считаю, что именно он является инициатором подготовки покушения. В Москву отправлены армянские боевики, их количество пока не уточнено.
Я невольно покачал головой — Армянская мафия решила устранить главного кандидата на место главы государства, решив таким образом обеспечить Микояну победу на выборах. Виктор, твоя задача обеспечить к следующему понедельнику в газете «Известия» обоснование для некрологов о внезапной смерти всех причастных к заговору среди руководства армянского происхождения. А этого майора приказываю выкрасть, как полагается на Кавказе и доставить этого сукина сына в надежный подвал, где он подробно расскажет о всех причастных, самое главное — это армянское подполье, которое должно в течении месяца уничтожено до последнего человека. Если вдруг всплывут очередные армянские террористы, то я ч тебя лично за это спрошу. В нашей стране все попытки партии «Дашнакцутюн» пустить свои корни должны сразу пресекаться.
После ухода Абакумова я припомнил как в мое время восьмого января семьдесят седьмого года в Москве была осуществлена серия террористических актов. Армянскими террористами Акопом Степаняном, Завеном Багдасаряном и Степаном Затикяном были осуществлены три взрыва: в вагоне поезда между станциями «Измайловская» и «Первомайская», магазине номер пятнадцать Бауманского района, а также на улице Двадцати пятилетия Октября. В результате этих террористических актов семь человек были убиты, тридцать семь ранены. Той же группой террористов готовилось осуществление серии взрывов в канун седьмого ноября того же года на Курском вокзале Москвы. Этих бессмысленных терактов в моей стране не будет, я их не допущу.
Боевики, получив от своих добровольных помощников сведения о усилении охраны Машерова, пришли к выводу, что раз им близко не подобраться к цели, то у них остаются всего два пути: выстрел снайпера, а в случае неудачи — использовать смертника. Квартира Машерова была в Пятом Доме Советов на Грановского. Его соседями были Рокоссовский, Конев и Малиновский. Окна квартиры семьи Машерова выходили на
