Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев

Элезар было хотел что-то сказать, но Александр жестом попросил его промолчать и тот подчинился.

— Вы всё же назвали самую высокую цену, которую смогли бы выручить при большой удаче. Однако. Вам должно быть известно, что король был в прошлом году отлучён от Церкви епископом Шартра?

— Я слышал об этом.

— А известно ли вам, что это вызвало войну против короля со стороны графа Анжуйского?

— Нет, об этом я ничего не слышал.

— Тем не менее как же вы думаете, отреагировал бы граф Фульк на похищение женщины, которую он считает женой? Ведь именно за союз с ней отлучили короля. Может до вас вести и не дошли, но во Франции сейчас неспокойно, а где неспокойно и происходят сражения, там много пленников. И цена на них падает. Кроме того, как мы недавно узнали — папа Римский сейчас направляется во Францию или уже там.

— Да, это мне известно.

— Так вот, ручаюсь вам, что он подтвердит отлучение короля — шёпотом сказал Александр. — Не кажется ли вам, что это приведёт ко всеобщему против короля восстанию?

— Это возможно — снова согласился торговец. — Я понимаю, на что вы намекаете, молодой человек. И эта информация кое-чего стоит. — Он помолчал — Хорошо, я готов отдать вам всех этих восьмерых славян за две с половиной тысячи пфеннингов. Но это последняя цена! — поспешно добавил он, видя, что Александр что-то ещё хотел сказать.

Монах посмотрел на Элезара.

Тот, помедлив, кивнул.

— Скажите, уважаемый Шимон. — обратился Элезар к торговцу — А во сколько вы оцените это? — и он протянул торговцу пусть и тонкий, но всё же достаточно крупный золотой браслет.

— Тысяча — не задумываясь, сказал торговец.

Элезар передал браслет торговцу в руки и посоветовал присмотреться внимательнее к предлагаемому товару.

— Ну, хорошо, пусть будет полторы тысячи — поморщился торговец. — Но торговаться больше не буду.

Вслед за браслетом Элезар передал два мешка. Один большой и второй поменьше.

— Золото? — Удивился торговец.

— Пересчитайте.

Подсчёты и взаимные расшаркивания, даже пару стаканов неплохого вина завершили эту сделку.

— У нас остались деньги на путешествие? — поинтересовался Александр, когда они шли к месту содержания пленников.

— Хватит в лучшем случае до Парижа. Хотя если не будем останавливаться на постоялых дворах, где очень дорого, то, возможно, сможем добраться и до юга Франкии.

— А с людьми?

Элезар остановился и медленно повернулся к другу.

— Ты предлагаешь взять их с собой?

— А ты предлагаешь бросить их здесь, посреди Саксонии? И долго они протянут, а так же как смогут добраться до Руси?

— Мы в ответе за тех, кого приручили — понимающе улыбнулся Элезар. Они уже подошли к месту, где всё тот же курчавый молодой парень стерёг рабов. Показав купчую и быстро объяснившись с юношей, они объявили пленникам их новое положение. Положение свободных людей, которых больше не могут заковать в колодки.

Радость пленников была огромна. Они и плакали, и пытались обниматься, несмотря на ограничение в движениях. Вскоре вернулся их охранник с бородатым, угрюмым и звероватого вида мужиком лет тридцати, который быстро освободил всех от колод. Пленники долго разминали руки, стонали и снова благодарили освободителей. Наконец, все они отправились к тут же разнервничавшееся от увеличившегося количества постояльцев вдове. Здесь же паре из мужиков также пришлось объяснить, что если они не хотят снова угодить в колодки, уже за преступления, то к женщине знаки внимания должны проявляться исключительно вежливые. Все, а не только двое слишком активных до женского пола, вняли предупреждению.

Вечером они сидели вокруг огромного костра, ужинали и принимали решение о том, что же делать дальше. Бывший десятник, которого звали Богдан и который был не только формальным, но и неформальным лидером пленников, обратился к Элезару и Александру с просьбой рассказать, как же удалось их освободить и что с ними будет дальше. Слово взял Александр, поскольку он мог объяснить всё на очень похожем на их язык церковнославянском. По крайней мере, изучая этот чисто богослужебный язык, никогда не бывший разговорным, достаточно глубоко на первых курсах семинарии, Александр понимал разницу между тем, как воспринимались отдельные слова и понятия в будущем, и какое значение было на самом деле в стародавние, а теперь настоящие для него времена. Говорили русичи на очень похожем, хотя и несколько более упрощённом языке, но понимали и Александра, а он прекрасно понимал их. Похоже, было немного на то, как высокоинтеллектуальный профессор, использующий сложные слова, общается с каким-нибудь плохо образованным деревенским парнем. Обоими понимается не всё, но вполне достаточно, чтобы объясняться на простые темы.

— Итак други, освободили мы вас просто. Мы вас выкупили. За то кланяться стоит не мне — повысил он голос на загомонивших мужиков — а Господу Богу и Элезару. Он по местным меркам наверно как боярин, поэтому относитесь к нему с уважением. И он в нашей компании главный. Не буду скрывать цель нашу. Идём вы очень далеко, в земли, где когда-то распяли Господа нашего Иисуса Христа. — И Александр перекрестился, а вслед за ним и все остальные, только русичи двуперстием — Поход этот дальний, возможно, на долгое время, так как есть у нас и другие дела во Франции, а почти все деньги ушли на ваш выкуп. — На этих словах мужики притихли и стали переглядываться.

— Это чегой-то, мы теперь боярину получается должны и закупы его? — поинтересовался самый мелкий и бойкий мужичок с клочковатой бородкой, один из крестьян, что попали в плен вместе с ратниками в Торческе.

— Нет. Долга на вас нет в деньгах никакого — успокоил их Александр — Деньги Элезар знает, где взять, причём честно. Но есть у нас к вам предложение. Идти с нами. Помолиться вместе у Гроба Господня, совершить паломничество к Святым Местам, испросить у Господа прощения за грехи. А после уже отправиться на Русь. Мы посоветовались и решили, что в дальнем пути крепким отрядом, да ещё в котором есть опытные ратники, пройти будет и легче, и безопаснее. А кроме того, предлагаем мы вам не грабительский поход, а богоугодное паломничество, которое вам и самим вполне хорошо бы было совершить в ознаменование освобождения от рабства, потому что действовал нашими руками сам Господь.

Все снова перекрестились.

— Век за вас молить Бога будем, но скажи, а уйти нам к родному дому дозволено? — поинтересовался снова всё тот же мелкий мужичок.

— То ваша воля. Пару монет на дорогу дадим, уж извините, больше не можем, припасов кой-каких и пожелания в добрый путь — успокоил его Александр.