Итальянец на службе у русского царя - Сергей Николаевич Спящий
Какие-то щелчки, доносящиеся с улицы всё время отвлекали Леонардо от благостных размышлений. Пока он наконец не задумался что же это могло быть и, неожиданно, понял — выстрелы из огнебоев. Похоже там, снаружи, шёл нешуточный бой. Нужно было что-то делать, но понятия не имел что именно.
Оружия при себе он не имел, разве только привычный нож на поясе, но что такое нож против огнебоя? Взгляд Леонардо заметался по помещению пока не остановился на уже заряженных заготовках под мелкие ракеты, которые они приготовили к очередной демонстрации. Ракеты заряжались в сбрую, та уже стояла приготовленная рядом, на одноколёсной тележке для удобства перевозки одним или двумя солдатами ракетного расчёта коих предполагалось выделить из особенно смекалистых стрельцов, предварительно их обучив.
Ни обращая ни на что внимания он принялся торопливо заряжать ракеты в сбрую, вязать кончики их запальных шнуров и подготавливать к пуску. Так как один массивный залп в пределах каменных коридоров вряд ли понадобится, то Леонардо рассортировал ракеты на четыре кластера с возможностью запускать их по отдельности.
Может быть, конечно, зря он переполошился. Вот сейчас вернётся Мишка и скажет, что это просто охрана устроила учения, но дверь оставалась закрытой. Открыл её сам Леонардо, когда закончил заряжать сбрую и осторожно выглянул в коридор. Звуки боя стали сильнее. Теперь и сомнений не возникало в том, что кто-то с кем-то сражается не на жизнь, а на смерть.
В коридоре было пусто, и мастер покатил тележку с тяжёлой сбруей впереди себя. Нужно найти хоть кого-то, понять, что происходит.
Неожиданно из-за угла выскочил незнакомый мужчина с занесённым над головой топором. Своим топором он рубанул переднюю часть тележки едва-едва не задев сбрую со снаряженными и готовыми к боевому применению ракетами. Леонардо что есть сил толкнул тележку перед собой так, что она ударила нападавшего и заставила его упасть на колени. Ещё один точный удар тележным бортиком в висок и тот валится на пол. Заслышав шум с позади себя, Леонардо поторопился развернуться, но увидел только бегущего к нему окровавленного человека с коротким клинком в руках.
Время замедлилось. В узком коридоре тележку развернуть не так просто и её с ходу не перепрыгнешь. Пальцы зашарили по поясу стараясь найти и снять нож. Плохая защита от меча, но хоть что-то. Всё тщетно!
Выстрел и второй нападавший отлетает на стену поймав в грудь тяжёлую пулю. Обернувшись, Леонардо видит Мишку, державшую на вытянутой руке ещё дымящийся огнебой. Причём не простой, а многозарядный, как две капли воды похожий на тот, что он видел у Джана Батиста делла Вольпе. И где только получилось раздобыть такую редкость?
Не успело эхо близкого выстрела ещё уложиться в ушах, как Мишка уже кричал на Леонардо: — Ты что здесь делаешь?! Немедленно возвращайся и запрись на засов!
— Что происходит? — допытывался Леонардо.
— На Приказ диверсанты напали.
— Какие ещё диверсанты?
— Османские, — припечатал Михаил. — Не смотри, что на лицо как наши, они наши и есть. Вон тот и вовсе кузнец и в Приказе служил, пару раз видел его на нижних этажах.
— Предательство? — спросил Леонардо враз пересохшими губами. — Измена?
— Нет, тут хитрее. Османские колдуны могут честных людей в послушных кукол превращать если наедине с жертвой останутся, дай им только время. Душу у православных забирают, а оставшиеся тела используют как послушных рабов. Такие и говорить умеют и всё помнят, что раньше помнили. Разоблачить их можно, но не просто.
— Откуда ты всё это знаешь?
— Отец Григорий рассказывал, — отговорился Мишка.
Сильный взрыв заставил стены дрогнуть, с потолка посыпался разный мусор.
— Конец воротам! Взорвали!
Михаил дёрнул было Леонардо стремясь куда-то оттащить его, может быть, предлагая прятаться или бежать из штурмуемой османскими прихвостнями башни Приказа Дивных Дел. Но мастер остался на месте взглядом показав на заряженную ракетами сбрую в тележке, где ещё застрял топор того бедолаги.
По глазам видно, что Мишка всё понял, но он ещё колебался. Тогда Леонардо сам начал толкать тележку дальше по коридору, в сторону, где располагалась главная лестница ведущая на их этаж.
— Стой, дурень, погибнешь! — крикнул Мишка уже ему в спину.
— Царь не выдаст, свинья не съест! — ответил Леонардо русской поговоркой.
Мгновение спустя они катили тележку уже вдвоём. Леонардо благодарно улыбнулся недовольно пыхтящему другу.
— Спасибо!
— Эк по-нашему научился балакать итальянская морда! — ругался Мишка. — Подведёшь ты меня под монастырь. Вот как есть подведёшь!
Он ругался, но тележку тащил. Выкатив её на лестничный пролёт, торопливо развернул вниз и установил на упоры.
Вверх по лестнице бежали отступающие силы защитников. Отца Григория, не поймёшь живого или мёртвого, всего в крови тащили двое монахов. Ещё несколько поднимались следом, отстреливаясь и отбиваясь мечами от лезущих следом за ними османских кукол.
Увидев их на лестничном пролёте, монахи замахали руками: — Что вы тут делаете! Уходите, срочно. Запритесь где-нибудь. Помощь уже в пути. Нужно только немного продержаться. Да бегите уже отсюда! Османы сюда пришли чтобы учёный люд вырезать, а вы сами к ним выходите! Прочь!
Не обращая внимания на крики и даже на сильный толчок в плечо, Леонардо целился и готовился в нужный момент подпалить запал.
Момент вскоре настал, когда на лестнице не осталось ни одного живого человека в монастырской рясе. Кто-то рядом зычно крикнул: — Не стрелять!
К его удивлению командирским голосом кричал Мишка. Скорее от удивления, чем от чего-либо ещё отступающие монахи на несколько секунд прекратили стрельбу сгрудившись у них за спинами. Почуяв слабину, нападавшие перестали прятаться и предприняли решительный штурм лестницы, собираясь продавить и пробить хлипкую преграду из раненных и истекающих кровью монахов. С потерями в собственных рядах, лишённые души марионетки турецких колдунов, особенно не считались, хотя совсем зазря на рожон не лезли. Если только можно было забрать с собой хотя бы одного защитника, вот тогда да.
Но не в этот раз.
Их выскочила десятка два, может быть полтора, в суматохе боя время имеет свойство то растягиваться, то сокращаться, а количество плавает в широких пределах.
Леонардо запустил первую партию огненных стрел. Внутри помещения, направленные сверху вниз, на близком расстоянии порядка десяти метров или, может быть, чуть
