Воронцов. Перезагрузка. Книга 9 - Ник Тарасов
— Правильно, — согласился я. — Лучше потратить лишний день на проверку, чем потом разбирать всё из-за какой-нибудь мелочи.
Семён Кравцов, который до этого молча работал, вдруг обернулся:
— Егор Андреевич, а можно вопрос?
— Конечно, Семён. Спрашивай.
— Вот вы говорили, что паровая машина может работать круглосуточно. А сколько угля или дров она жрёт? Не получится ли так, что экономия на одном выльется в убытки на другом?
Я улыбнулся. Толковый вопрос. Семён действительно думал на перспективу.
— Семён, хороший вопрос, — похвалил я. — Да, паровая машина потребляет топливо. Но давай посчитаем. Сколько стоит один день простоя станка?
Григорий почесал затылок:
— Ну… если считать, что один мастер за день делает, скажем, десять деталей, и каждая деталь стоит рубль… То десять рублей в день один станок приносит. Если станков тринадцать, значит, сто тридцать рублей в день.
— Вот именно, — кивнул я. — А сколько стоит воз дров?
— Ну, за рубль можно купить, — ответил Антон.
— И на сколько его хватит для паровой машины?
Савелий Кузьмич задумался:
— Если экономно топить… И с учетом того, что вода будет нагреваться в нашем котле по хитрому — в этих трубках… На три-четыре дня точно хватит. Если не больше.
— То есть, — я начал считать вслух, — за три дня мы потратим один рубль на дрова, а завод заработает триста девяносто рублей на работе станков. Видишь разницу?
Семён присвистнул:
— Ничего себе! Получается, машина себя окупает многократно!
— Вот именно, — подтвердил я. — Поэтому не нужно бояться затрат на топливо. Они ничтожны по сравнению с выгодой.
Братья Волковы переглянулись, явно впечатлённые. Григорий кивнул, записывая что-то в свой блокнот.
— Егор Андреевич, — сказал он, — а можно я этот расчёт ученикам покажу? А то они тоже спрашивали, не слишком ли дорого обойдётся такая система.
— Конечно, покажи, — разрешил я. — Пусть учатся считать не только детали, но и деньги. Это тоже важная наука.
* * *На десятый день с момента нашего разговора в цехе всё было готово. Компрессионная камера Фёдора Лукича стояла, соединённая трубами с общей пневматической системой. Паровая машина Савелия Кузьмича и Григория красовалась рядом, блестя начищенной медью. Меха были установлены и подключены через кривошип к приводу от паровой машины.
Давыдов собрал всех мастеров завода на первый запуск. Народу набралось человек сорок, не меньше. Все столпились вокруг, с любопытством рассматривая диковинную конструкцию.
Иван Дмитриевич тоже приехал, привезя с собой ещё двух чиновников — видимо, из тайной канцелярии. Они стояли чуть в стороне, наблюдая.
— Ну что, господа, — Давыдов потёр руки, — начинаем?
Савелий Кузьмич кивнул:
— Начинаем. Григорий, топку разжигай.
Григорий открыл дверцу топки, где уже лежала заготовленная охапка щепок и поджёг. Огонь весело затрещал, языки пламени облизывали медные трубки котла.
— Теперь ждём, — объявил Савелий. — Минут двадцать, пока вода закипит.
Мастера переминались с ноги на ногу, переговариваясь между собой. Кто-то делал ставки, заработает ли машина с первого раза. Кто-то скептически качал головой, мол, небось опять что-нибудь сломается.
Я стоял рядом с Григорием, наблюдая за котлом. Вода медленно нагревалась и пар начал собираться в верхней части.
— Пора? — спросил Семён Кравцов.
— Ещё рано, — ответил Савелий.
Прошло ещё десять минут.
— Готово! — объявил Семён.
Я торжественно взялся за рычаг главного клапана, вспоминая фразу Гагарина, сказал:
— Поехали!
Я потянул рычаг. Клапан открылся с шипением. Пар ринулся в цилиндр. Поршень дёрнулся, потом пошёл плавно, размеренно. Вал начал вращаться, приводя в движение кривошип, который передавал движение на привод мехов.
Меха ожили. Они начали ритмично раздуваться и сдуваться, нагнетая воздух в компрессионную камеру. Из камеры воздух по трубам устремился в общую систему завода.
Мастера ахнули. Кто-то зааплодировал. Давыдов расплылся в широченной улыбке:
— Работает! Она работает!
Григорий побежал к ближайшему станку, проверить давление. Вернулся, сияя:
— Давление выросло! Теперь хватит на все станки и ещё останется!
Фёдор Лукич подбежал к четырнадцатому станку — тому самому, проблемному. Открыл клапан подачи воздуха. Станок ожил, вал закрутился ровно и плавно, без заминок.
— Ура! — крикнул кто-то из мастеров.
Остальные подхватили. По цеху прокатилось дружное «Ура!»
Давыдов подошёл ко мне, крепко пожал руку:
— Егор Андреевич, вы гений! Просто гений!
Я смущённо улыбнулся:
— Да ладно, Пётр Семёнович. Это всего лишь техника.
— Всего лишь? — он расхохотался. — Вы только посмотрите на них!
Он указал на мастеров. Те уже запускали все станки подряд, проверяя, хватит ли давления. Один за другим станки оживали, валы крутились, стружка летела. Все четырнадцать работали одновременно, и давления хватало с избытком.
Иван Дмитриевич подошёл, кивнув с одобрением:
— Впечатляет. Очень впечатляет. Теперь можно увеличивать количество станков?
— Да, — подтвердил я. — Эта паровая машина в комплексе с компрессором даёт достаточно мощности. Ещё десяток станков можно поставить, как минимум. А если нужно будет больше — поставим вторую машину.
— Вторую? — переспросил Давыдов.
— Конечно, — кивнул я. — Чем хороша модульная система? Тем, что её легко масштабировать. Нужно больше мощности — добавляем ещё одну машину. Нужно резерв на случай поломки — делаем две машины и вторая будет всегда готова к запуску. Гибкость и надёжность.
— Делайте вторую, — не раздумывая, решил Давыдов. — Пусть будет в резерве.
Григорий и Савелий переглянулись, потом кивнули:
— Хорошо, Пётр Семёнович.
Я ещё раз обошёл работающую систему, проверяя все соединения, слушая звуки. Паровая машина работала ровно, без стуков и вибраций. Меха качали воздух ритмично. Станки крутились плавно. Всё было идеально.
— Егор Андреевич, — окликнул меня Фёдор Лукич, — а можно вопрос?
— Конечно, спрашивай.
— Вот вы говорили, что эту систему можно масштабировать. А насколько? Сколько станков она вообще может обслужить?
Я задумался, прикидывая в уме:
— Это зависит от мощности паровой машины и размера мехов. Вот эта, — я показал на работающую машину, — может
