Воронцов. Перезагрузка. Книга 7 - Ник Тарасов
— Абсолютно верно, — подтвердил я. — Иначе пар будет просачиваться, и машина не сможет работать эффективно.
— Так вот, — продолжил Савелий Кузьмич, почесав бороду, — чтобы такую точность обеспечить, нужны особые инструменты. У меня таких нет. Можно, конечно, сделать, но это время займёт.
Я задумался. Это была серьёзная проблема. Без точной обработки деталей паровая машина не будет работать как следует.
— А где в Туле можно найти такие инструменты?
Савелий Кузьмич пожал плечами:
— На оружейном заводе есть, говорят. Да только туда простому человеку ход закрыт. Государственное дело, секретное.
Я вспомнил о предложении Ивана Дмитриевича. Может быть, сотрудничество с ним имеет и такие преимущества? Доступ к лучшему оборудованию и инструментам?
— Хорошо, — сказал я. — Я подумаю, как решить эту проблему. Ты напиши список что нужно и передай его мне на постоялый двор. А пока давай поговорим о подшипниках. Ты же интересовался ими в прошлый раз?
Глаза кузнеца загорелись:
— Да, Егор Андреевич! Очень интересно, что это за штука такая. Слыхал про них, но не видел никогда.
Я огляделся по сторонам и нашёл чистый лист бумаги на столе. Взял уголёк и начал рисовать:
— Смотри, Савелий Кузьмич. Подшипник — это устройство, которое помогает вращающимся деталям двигаться с меньшим трением. Состоит он из нескольких частей.
Я нарисовал два концентрических кольца:
— Вот внутреннее кольцо и внешнее. Между ними находятся шарики, — я добавил несколько кружочков между кольцами, — или ролики, если нагрузка большая.
— А как шарики не разбегаются? — спросил кузнец, внимательно разглядывая чертёж.
— Для этого есть сепаратор, — объяснил я, дорисовывая деталь. — Это такая клетка, которая держит шарики на равном расстоянии друг от друга.
Савелий Кузьмич с восхищением покачал головой:
— Хитро придумано! И что, сильно уменьшает трение?
— Очень сильно, — кивнул я. — В несколько раз. А значит, и мощность нужна меньшая, и износ меньше, и работает всё плавнее.
Кузнец задумчиво почесал затылок:
— А из какого металла делать?
— Лучше всего из хорошей стали. Для шариков особенно важно — они должны быть твёрдыми и точного размера.
— С точностью опять проблема, — вздохнул Савелий Кузьмич. — Как добиться, чтобы все шарики одинаковые были?
— Есть специальные методы, — сказал я. — Но для начала можно делать так. Берёшь проволоку нужной толщины, отрезаешь кусочки одинаковой длины. Потом на наковальне их обрабатываешь молотком, придавая форму шара. Грубо, конечно, но для первых опытов сойдёт.
— А кольца?
— С ними проще. Выковываешь заготовку, а потом доводишь до нужной формы. Важно, чтобы внутренняя поверхность внешнего кольца и внешняя поверхность внутреннего были отполированы до блеска.
Савелий Кузьмич внимательно всё выслушал, а потом решительно кивнул:
— Попробую сделать. Не обещаю, что сразу получится, но попытаюсь.
— Вот и отлично, — одобрил я. — А я постараюсь достать для тебя лучшие инструменты. Через знакомых.
Мы ещё некоторое время обсуждали технические детали. Я объяснил ему принципы термообработки стали для подшипников, рассказал о смазках, которые лучше использовать. Савелий Кузьмич впитывал информацию как губка, задавал вопросы, иногда предлагал свои решения, основанные на опыте работы с металлом.
— А паровая машина, — спросил он наконец, — она сильно сложнее пневматической будет?
— Сложнее, — подтвердил я. — Но и мощнее во много раз. На ней можно целый завод приводить в движение.
Глаза кузнеца загорелись:
— Если всё пойдёт по плану, к лету у нас в Уваровке будет работать паровая машина. — сказал я.
Мы попрощались, договорившись, что я зайду за пневмодвигателями перед отъездом.
Когда я подходил к постоялому двору, то заметил Захара, стоящего у входа и разговаривающего с двумя незнакомыми мужчинами. Они были одеты в потрёпанные, но добротные военные мундиры, держались прямо, и по их осанке сразу было видно бывших военных.
— А, Егор Андреевич! — окликнул меня Захар, увидев мое приближение. — А я вас как раз хотел найти!
Я подошёл ближе. Теперь я мог лучше рассмотреть незнакомцев. Один был высокий, жилистый, с седеющими висками. Второй — пониже, но крепкий, с густыми рыжими усами и спокойным, уверенным взглядом.
— Вот, Егор Андреевич, — сказал Захар, указывая на мужчин, — хочу вас познакомить. Это мои старые сослуживцы — Макар Тимофеевич и Алексей Никифорович. Вместе служили, вместе в турецкую кампанию ходили.
Мужчины отдали мне честь, как старшему по званию.
— Рад познакомиться, — кивнул я. — Давно со службы?
— Три года как в отставке, ваше благородие, — ответил высокий. — Я — Макар Тимофеевич, вахмистр в отставке.
— А я — Алексей Никифорович, — представился рыжеусый. — Унтер-офицер бывший. Под началом Захара Петровича десять лет отслужил.
— Они работу ищут, — пояснил Захар. — В городе туго с этим, а куда-попало не хотят. Я подумал, может, в Уваровку возьмете? Люди надёжные, проверенные. В охрану сгодятся.
Я внимательнее присмотрелся к отставным военным. Выглядели они действительно надёжно — крепкие, спокойные, с умными глазами. Такие не побегут при первой опасности.
— Хорошо, — кивнул я. — А как насчёт жилья? Семьи есть?
— Никак нет, — ответил Алексей. — Холостые оба. Жильё — какое дадите, в том и жить будем. В походах привыкли к разному.
Я задумался. Расширение охраны было бы кстати. С развитием производства в Уваровке ценностей становилось всё больше, а значит, и риск нападений возрастал.
— Ладно, — решил я. — Беру вас в охрану. Захар будет вашим начальником, как и раньше. Жалованье — десять рублей в месяц, питание и кров за мой счёт. Согласны?
Лица мужчин просветлели.
— Так точно, ваше благородие! — хором ответили они.
— Служить будем верой и правдой, — добавил Макар, снова отдавая честь.
— Отлично, — кивнул я. — Захар, проводи их в трактир, пусть поедят с дороги. А потом найди им место для ночлега.
— Слушаюсь, Егор Андреевич, — ответил Захар. — А насчёт жилья в Уваровке… Может, отправить кого-нибудь пораньше, чтобы избу или казарму для охраны строить начали? А то тесновато уже всем будет.
— Дельная мысль, — согласился я. — Можешь отправить завтра их в деревню с кем-нибудь из наших. Пусть начинают готовить лес для строительства казармы.
— Сделаем,
