Легенды и сказания кельтов - Джозеф Джекобс
И она дала ему еду на ужин, думая, что он возьмет ее с собой. А он тут же все съел, ничего не оставил. Хозяйка была слегка озадачена.
Тогда Джек, подустав от тройной порции, позвал хозяина и спросил:
«Что в этих краях полагается делать слугам после ужина?»
«Ничего, просто идти спать», — таков был ответ.
«О, очень хорошо, сэр». — И с этими словами Джек поднялся на чердак конюшни, разделся и лег спать. Один из работников увидел это и рассказал хозяину. Тот тут же поднялся на чердак.
«Джек, ты подлый негодяй, что все это значит?»
«Я отправился спать, хозяин. Хозяйка — да благословит ее Бог — накормила меня завтраком, обедом и ужином, а ты сам потом сказал, что после ужина надо поспать. Так в чем ты меня винишь, сэр?»
«Да как же тебя не винить и не бранить, подлец ты эдакий!»
«Тогда выдай мне, пожалуйста, один фунт, тринадцать шиллингов и четыре пенса, сэр».
«Какого дьявола, мерзавец! За что?»
«О, я вижу, ты, хозяин, позабыл о нашей сделке. Ты сожалеешь о ней?»
«Я… да… ой, то есть нет! Хорошо, я заплачу, когда ты проснешься».
На следующее утро Джек спросил, какая у него сегодня будет работа.
«Вот, держи плуг и иди на то стоящее под паром поле, которое находится за загоном для выпаса скота».
Часов в девять хозяин зашел посмотреть, что там происходит и какой из Джека пахарь. И что же он увидел? Маленький мальчик хлестал лошадей плетью, носок и сошник плуга скользили по дерну, а Джек тянул плуг на себя, пытаясь остановить лошадей.
«Что ты вытворяешь, мерзкий вор?» — взревел хозяин.
«Так я же пытаюсь удерживать этот чертов плуг, как ты мне и велел! А этот несносный мальчишка продолжает хлестать лошадей плетью, хоть я ему и говорю перестать. Может быть, ты поговоришь с ним?»
«Нет, но я поговорю с тобой! Разве ты, тупица, не знал, что “держать плуг” означает пахать землю?»
«Честное слово, я делал ровно то, что ты сказал. Если ты хотел, чтобы я вспахал землю, почему же ты так не сказал? И теперь ты винишь меня за то, что я сделал?»
У хозяина от гнева перехватило дыхание, но он вовремя спохватился и ничего не сказал.
«Теперь иди и вспаши эту землю, мерзавец, — так, как это делают все пахари».
«Не сожалеешь ли ты о нашем соглашении?»
«О, вовсе нет, вовсе нет!»
И весь остаток того дня Джек трудился на пашне как прилежный работник.
Через пару дней хозяин велел ему пойти и присмотреть за коровами на поле, половина которого была засеяна молодой кукурузой.
«Смотри в оба глаза, — сказал он, — чтобы Брауни не подходила к пшенице; она может натворить бед, остальных можно не бояться».
Заготовка торфа. Гравюра Хендрика Нюмана. Харлем, 1746–1788 гг.
The Rijksmuseum
Около полудня он пошел посмотреть, как Джек выполняет порученную работу. И что же увидел? Джек лежит, уткнувшись лицом в землю, и крепко спит, Брауни пасется возле тернового куста, а один из ее рогов связан веревкой с деревом. Все остальные коровы — кто как — щиплют и топчут молодую пшеницу. Хозяин отвесил Джеку звонкую пощечину.
«Джек, ты никчемный бродяга! Разве ты не видишь, что делают коровы?»
«В чем-то винишь меня, хозяин?»
«Конечно, ленивый ты лодырь!»
«Тогда выдай мне один фунт, тринадцать шиллингов и четыре пенса, хозяин. Ты велел мне следить за Брауни, чтобы она не натворила бед, а насчет остальных сказал, что они не причинят вреда. Так вот она тут, далеко от пшеницы, безобидная, как ягненок. Ты жалеешь, что нанял меня, хозяин?»
«Нет, не жалею. Хорошо, я дам твои деньги, когда пойдешь на обед. Теперь слушай внимательно: не позволяй ни одной корове уйти с поля или приблизиться к пшенице до самого вечера!»
«Не бойся, все будет, как ты сказал, хозяин!»
Но Серый негодяй уже в глубине души пожалел, что связался с Джеком.
На следующий день из коровника пропали три телки, и хозяин велел Джеку отправиться на их поиски.
«Где же мне их искать?» — спросил Джек.
«В любых местах, куда они могли бы забрести, и в самых глухих закоулках, и даже там, где никто не подумал бы их искать».
Хозяин-грубиян заранее подумал о словах, когда давал Джеку задания. Когда же он зашел в загон для скота в обеденное время, то застал, как Джек снимал с крыши отдельные охапки соломы и заглядывал в образующиеся дыры.
«Что ты там делаешь, проходимец?»
«Конечно же, ищу пропавших бедняжек-телочек».
«С какой стати они могли бы там оказаться?»
«Думаю, ни с какой. Но я сначала обыскал все очевидные места — коровник, пастбище и поля рядом; а теперь ищу их в самом глухом закоулке, где никто и не подумал бы их искать. Может быть, это тебе не по нраву?»
«Конечно, мне это не нравится, ты, надоедливый болван!»
«Пожалуйста, сэр, выдай мне один фунт, тринадцать шиллингов и четыре пенса, прежде чем ты примешься за обед. А то мне кажется, ты жалеешь, что нанял меня».
«О, черт побери… Нет, я не сожалею. Просто положи солому на свое место, как если бы ты чинил крышу хижины своей матери».
«О, конечно, сэр, я все сделаю аккуратно».
И к тому времени, как хозяин пообедал, крыша уже была покрыта новой соломой, даже лучше прежней: Джек позвал мальчишку из деревни и велел принести свежую солому.
Посмотрев на это, хозяин сказал:
«Хорошо, Джек, теперь иди и найди тех телок, приведи их домой».
«И все же где мне их искать?»
«Ищи, как если бы это были твои собственные телки».
И все телки были в загоне еще до захода солнца.
На следующее утро хозяин сказал:
«Джек, тропа через болото к пастбищу совсем разбита, овцы на каждом шагу увязают в грязи. Пойди и сделай так, чтобы их копыта никуда не проваливались».
Примерно через час он пришел к болоту и увидел, что Джек точит разделочный нож, а овцы щиплют траву неподалеку.
«И каким это образом ты собираешься мостить тропу, Джек?» — спросил он.
«Все должно быть хорошо подготовлено, хозяин, — ответил Джек, — и хорошо начатое дело — это уже наполовину сделанное дело. Я наточу нож и отрежу копыта всем овцам в стаде, и ты будешь очень счастлив».
«Отрежешь копыта моим овцам? Ты мерзавец! Зачем тебе отрезать им копыта?»
«Ты же сам сказал, чтобы их
