Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье
Самым важным с точки зрения изменения инфраструктуры города было сооружение автомобильных трасс. Количество личных автомобилей продолжало расти, образовывались пробки. Чтобы избавиться от них, стали в ускоренном темпе достраивать кольцевую автомобильную дорогу, отсутствие которой создавало заторы в центре и попросту выглядело неприлично для города такого размера. К тому же частью объездной трассы стал Большой Обуховский мост — первая круглосуточная переправа через Неву. (Илл. 8)
У многих в свое время, еще в 1970-е годы, вызывала сомнения необходимость строительства дамбы. Она, конечно, защитила город от наводнений, соединила Петербург с Кронштадтом по суше, но значительно ухудшила экологическую ситуацию. Еще более спорным выглядел проект Западного скоростного диаметра. Очень удобная дорога, по которой от поселка Солнечное в Курортном районе до аэропорта можно доехать за 40 минут, заслоняет теперь вид на залив с островов в западной части города, в том числе и с Васильевского. (Илл. 9)
Были и другие важные проекты, призванные увеличить пропускную способность дорог. Задумали и начали строить Пироговскую развязку между Финляндским и Литейным мостами. Ради нее уничтожили пешеходный спуск к Неве. Дунайский проспект в Купчине продлили за железную дорогу и соединили с Пулковским шоссе, но из бульвара он превратился в шумную трассу.
Результат такого мощного рывка в строительстве дорог стоит оценить как неоднозначный. С одной стороны, действительно, объездные трассы позволили значительно разгрузить центр города. С другой, город повторял ту же ошибку, что многие мегаполисы совершили в 1970-е годы. Появление все большего количества широких магистралей с быстрым движением не просто провоцирует горожан на пользование личными автомобилями, но и делает менее удобными любые другие способы перемещения. Таким образом, общее количество заторов на дорогах в перспективе скорее увеличивается, а качество среды — ухудшается. В конце концов, во многих городах мира часто приходят к тому, чтобы обратно трансформировать широкие проспекты в бульвары, трассы — в линейные парки. Развитие общественного транспорта сегодня выглядит куда более перспективным способом обеспечить хорошую мобильность внутри мегаполиса.
Не менее амбициозно эпоха началась и в том, что касается архитектурных проектов. (Илл. 12)
Валерий Гергиев познакомился со знаменитым архитектором из Лос-Анджелеса Эриком Оуэном Моссом и задумал по его проекту построить Вторую сцену Мариинского театра. Завороженный северным пейзажем калифорниец Мосс придумал яркое авангардное здание, которое сам он метафорически представлял как глыбы невского льда. Эрмитаж пригласил архитектурную звезду из Нидерландов, Рема Колхаса, чтобы тот занялся реконструкцией здания Главного штаба. «Газпром» решил выстроить в Петербурге штаб-квартиру и позвал участвовать в конкурсе несколько прославленных архитекторов, находившихся тогда на гребне славы.
Почти такой же заметный международный конкурс устроили на новый стадион на Крестовском острове. Остров Новая Голландия был передан компании Романа Абрамовича. Одно время его хотели доверить Норману Фостеру, только-только закончившему два знаковых проекта реконструкции исторических зданий, он стал автором купола над двором Британского музея и восстановления Рейхстага в Берлине.
Апраксин двор думали превратить в модную торговую площадку. На месте Института прикладной химии на бывшем Ватном острове собрались построить элегантные современные городские кварталы. Вместо маленького терминала международного аэропорта Пулково решили сделать новый, лучше соответствующий потребностям мегаполиса.
Наконец, значительную часть аппарата правительства Петербурга захотели перевести в новое здание. Квартал «Невская ратуша» на Новгородской улице планировался как многофункциональный комплекс, где рядом с административным корпусом располагались бы бизнес-центры.
Удалась из перечисленного малая часть. Проект нового Мариинского театра Эрика Мосса вызвал возмущение в первую очередь градозащитников, которые смотрели на архитектуру слишком консервативно. В результате для театра выбрали новый, менее интересный проект Доминика Перро, напоминающий большой золотой купол. Его тоже не реализовали: видимо, не справились с управлением стройкой. В результате первое заметное общественное здание, построенное в России со времен Перестройки, оказалось невероятно дорогим и в общем заурядным. (Илл. 13)
Для того чтобы финансировать проект реконструкции Главного штаба, устроили вроде как формальный конкурс архитектурных заявок. В результате проект бюро Рема Колхаса отклонили из-за бюрократических недочетов, и реконструкцией занялась местная «Студия 44». Результат вышел не самым интересным: вторжения в постройку Росси оказались слишком неделикатными, никакого серьезного международного признания реализованный проект не получил, а посетителей в Главном штабе совсем немного по меркам Эрмитажа. (Илл. 10, 11)
В конкурсе на небоскреб для «Газпрома» из четырех интригующих проектов выдающихся участников и одного банального, сделанного заурядным шотландским бюро, неожиданно выбрали последний. После переноса в Лахту и увеличения высотности он стал самым высоким небоскребом в Европе, но тривиальная эффектность — единственное его настоящее достоинство.
Строительство купола над Апраксиным двором вызвало протесты, и в результате Комитет по государственному использованию и охране памятников проект остановил.
Стадион на Крестовском острове превратился в самый известный долгострой — не только петербургский, но, кажется, и российский. В конкурсе победил легендарный японский архитектор Кисё Курокава, но его работа в процессе реализации подверглась значительным изменениям. Силуэт получился узнаваемым, но качество отделки скорее удручает. Вокруг предыдущего стадиона им. Кирова на этом месте, построенного Александром Никольским в сталинские времена, была устроена парковая зона. «Газпром Арена», напротив, совершенно никак не вписана в ландшафт, вокруг нее не хочется и нет возможности гулять. (Илл. 7, 15)
Сравнительно удачным можно назвать новый терминал Пулково. Он едва ли представляет серьезный художественный интерес, но прекрасно справляется с потоком пассажиров и выглядит опрятно. Другое дело, что к аэропорту так и не подвели ни метро, ни поезд, который быстро доставлял бы прибывающих в центр города. (Илл. 14)
Сумели закончить «Невскую ратушу» по проекту берлинца Сергея Чобана и его петербургского соавтора Евгения Герасимова. Здание отличается неплохим качеством строительства, скорее официозным, но все же достойным видом. Однако главные задуманные при Валентине Матвиенко новшества — открытые рабочие пространства и доступная горожанам смотровая площадка на крыше — реализованы так и не были.
Самым ярким из начинаний 2000-х годов оказалась в итоге Новая Голландия. От проекта Нормана Фостера отказались, опасаясь бюрократических сложностей и недовольства консервативной общественности. Видя, насколько часть городской публики нетерпима к новому, решили не пытаться реализовать и проект-победитель архитектурного конкурса 2011 года. Компромисс нашли в том, чтобы создать на открытой территории людное общественное пространство с интересным ландшафтом, а корпуса отреставрировать так, чтобы изменения не бросались в глаза. Главное достижение заключается в том, что на острове смешано множество разных функций: рестораны, кафе, детские площадки, временные выставочные и торговые павильоны, зеленые зоны, офисы, коворкинги. Новая Голландия стала чуть не самым популярным местом отдыха в
