Атаман Платов. К 270-летию со дня рождения (1753–2023) - Михаил Павлович Астапенко
После победоносного сражения Матвей Иванович велел собрать раненых солдат и офицеров противника, перевязать и накормить их. Тащить с собой поляков не было возможности, поэтому атаман велел снабдить их всем необходимым и оставить в часовенке, что мирно ютилась у дороги недалеко от Романова.
Враги были поражены гуманностью казачьего атамана, когда вскоре заняли Романов и нашли своих раненых перевязанными и накормленными. Один из польских офицеров, участвовавший в бою при Романове, невольно восхищенный великодушием Платова, писал: «Мы нашли тяжело раненых в часовне и кругом ее недалеко от Романова хорошо перевязанными. Атаман Платов, герой дня, отнесся к ним с человеколюбием, приказал их перевязать и снабдить всем необходимым»[590].
С раненых польских офицеров Платов взял честное слово, что они больше никогда не поднимут оружие против русских, но поляки в дальнейшем нарушили свою клятву. Второго июля корпус Платова отошел за реку Морочь на соединение с армией Багратиона.
Отступление обеих армий тем временем продолжалось. Корпус Платова, находившийся в арьергарде армии Багратиона, отходил с почти беспрерывными боями. Дойдя в два перехода от Слуцка до Бобруйска, атаман сделал здесь короткий привал ввиду страшной усталости казаков и лошадей. Отдохнув и набрав овса для лошадей, атаман двинулся в сторону Могилева[591].
Тяжелейшие дни отступления казачьего корпуса позже были воспеты в исторических песнях, в которых, как и в большинстве песен цикла 1812 года, фигурировало имя Платова:
Ай да хвалится хранцуз он выхваляется,
Ой да сам да на тихий Дон иттить он вот убирается
«Вот да я матушку вашу да Рассею
Всю да насквозь пройду,
Да вот я селы все ваши да деревни
Пожаром да пожгу.
Вот да я матушку вашу да Москву
Ой да на ногах ее да снесу,
Ай да во Черкасский да во славный город
Зимовать хранцуз да пойду,
Вот я-то стану, стану на квартиру
К Иловайскому,
Ай да сенаторушек своих поставлю
Вот по богатым али господам,
Ай да я чернь свою да поставлю
Вот да по всему, да по всему городу,
Ай да я добрых коней своих расставлю
Все по божьим вот по церквам».
Вот да в ту пору, али в тот час
Али генералом вот наш Платов был
Ай да повыслушавши да похвалы ой все хранцузские
Вот бы ен списал их же похвалы ой на указушки
Ой да с указушков да похвалы ен на газетушки
Ой да посылает ети вот да газетцы самому
Вот да царю.
Вот и нихай наш православный царь сам все поду…
Сам подумает[592].
Сосредоточение почти всех казачьих войск в армии Багратиона значительно осложнило положение Первой Западной армии Барклая де Толли, весьма нуждавшейся в подвижной и отважной казачьей коннице. Исходя из этих соображений, Барклай, как военный министр, потребовал от Платова перехода его корпуса в состав Первой армии. Багратион резко воспротивился этому приказу военного министра, и атаман оказался между двух огней. С одной стороны, он обязан был безусловно выполнить приказ военного министра, хотя понимал, что этим обрекает армию князя Багратиона на неудачи, тем более, что с самим князем у Платова давно установились теплые и душевные отношения, помогавшие воевать. И Матвей Иванович отправил к князю полковника Шперберга для получения письменного приказа на соединение с 1-й армией. Багратион, недолюбливавший Барклая, заверил атамана, что отвечать за задержку его корпуса в составе 2-й армии будет перед военным министром он, Багратион. Однако вскоре последовала новая директива военного министра, требующая срочного соединения корпуса Платова с армией Барклая. Седьмого июля Платов развернул свой корпус и двинулся на соединение с Первой Западной армией, в это время приближавшейся к Смоленску. Туда же двинулась и армия Багратиона.
Прошло два дня, и Багратион снова остановил движение платовского корпуса, сообщив, что намерен дать бой французам в районе Могилева. И бой этот произошел. Он отличался крайним упорством противоборствующих сторон и всеобщим ожесточением солдат и офицеров. Несколько раз город переходил из рук в руки и в конце концов остался за французами. Маршал Даву вошел в город, понеся при этом значительные потери. В сражении отличился казачий полк полковника Сысоева 3-го, разгромивший французский полк и захвативший в плен его командира, восемь офицеров и более двухсот солдат[593].
Недалеко от Витебска, в полосе отступления Первой армии, сильный французский отряд пытался переправиться через Двину. Завязался бой французов с казаками лейб-гвардии полка во главе с генералом В. В. Орловым-Денисовым. В своем рапорте в штаб 1-й армии Орлов-Денисов писал об этом сражени: «Когда неприятель завязал дело с нашею пехотою, я со всею кавалериею стоял на поляне между кустарниками, прикрывавшими большую дорогу, и Двиною… Как вдруг на высоте пред Кукочи поставлена была батарея, где находился и сам Наполеон, а лес направо от Двины заняли стрелки; слева же от большой дороги подходили новые колонны на помощь атаке, и в это время стрелки согласным огнем с батареи начали наносить сильный вред Конно-польскому и Елисаветградскому гусарскому полкам, которые принуждены были отступить. Вслед за чем не замедлили выйти под прикрытием батареи два полка неприятельских конно-егерей на поляну, пересекаемую губоким рвом, и лишь только что успели перейти через него, как я с лейб-казаками, поддерживаемый Сумским полком, пошел на них в атаку, и не смотря на сильный картечный огонь неприятеля с большой дороги, доскакали до конно-егерей, сбили их и отбросили в бегство. Ров много содействовал к совершенному уничтожению их, так что тела их сделали нам мост через него. За остальными же, которые успели спастись, лейб-казаки вскакивали на батарею и завладели оною, но вывезти было невозможно, потому что невдалеке замечен был Наполеон с многочисленною свитою, и казаки, проскакавши батарею, бросились за ними так быстро, что под казаком Иваном Авдеевым убита была свитою лошадь в самом близком расстоянии, и он, весь израненный, был приведен к Наполеону для объяснений»[594].
Интересно, что после «объяснений» с Наполеоном лихой казак Иван Авдеев сумел сбежать из плена и вернуться в свой полк. Приказом по 1-й армии от 22 июля 1812 года за подписью начальника
