Приговор при свечах / Judgment in candlelight - Владимир Анатольевич Арсентьев

При этом презумпция невиновности как уголовно-процессуальная форма и принцип гуманизма как уголовно-правовое содержание призваны отвечать одним и тем же целям и задачам – обеспечению безопасности человека посредством его государственной защиты.

Причина единства уголовно-процессуальной формы и уголовно-правового содержания содержится в правовом статусе человека и гражданина, отражающего такие общеправовые принципы, как демократизм, законность, гуманизм, социальная справедливость, презумпция невиновности и другие. Гарантированное правовое положение человека, подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления обязывает государственные органы и должностных лиц, уполномоченных законом осуществлять уголовное преследование минимизировать и по мере возможности исключить сопутствующие раскрытию и расследованию преступления нежелательные последствия государственного принуждения и насилия над личностью по причине непрерывно действующего универсального принципа презумпции невиновности. Учитывая, что унижение и страдания невиновного, равно как и считающегося таковым, в совершении преступления человека не являются адекватным средством достижения адекватных целей.

Принципы свободы совести и презумпции невиновности вытекают из равенства граждан перед законом. В силу конституционной самостоятельности каждого из них, эти принципы реализуются в сочетании с принципами уголовного закона. Основополагающей гарантией свободы совести, свободы вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними, является светский характер государства, закреплённый в качестве основы его конституционного строя.

Федеральный закон от 26 сентября 1997 года «О свободе совести и о религиозных объединениях»[120] предусмотрел систему гарантий реализации принадлежащей каждому человеку свободы совести, исходя из равенства перед законом независимо от отношения к религии и убеждений. В соответствии с частью 3 статьи 16 этого закона, проведение религиозных обрядов и церемоний в помещениях мест содержания под стражей допускается с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства.

Уголовно-процессуальные требования к государственным органам и должностным лицам содержатся в пункте 2 части 1 статьи 6 УПК РФ, согласно которым уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения его прав и свобод.

В соответствии со статьей 14 УПК РФ, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (часть 1). Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения (часть 2). Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого (часть 3). Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (часть 4).

Уголовное законодательство обеспечивает безопасность человека (часть 1 статьи 7 УК РФ), гарантируя уголовно-правовую охрану личности и защиту человека от произвола государственных органов и должностных лиц.

Таким образом, конституционное, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации, наряду с общепризнанными принципами и норами международного права признает, соблюдает и защищает свободу совести человека, рассматривая его права и свободы как высшую ценность, что прямо указано в статье 2 Конституции РФ в качестве государственной обязанности.

Свобода выбора как неотчуждаемое право человека, принадлежащее каждому от рождения, проявляется в возможности выбирать мировоззренческие ориентиры своей жизни. Благодаря действию принципа свободы совести человек конкретизирует свой выбор, в соответствии с которым проявляется его свободная воля и защищает от произвола по отношению к его внутреннему миру, от навязывания ему силой каких-либо убеждений и позволяет сохранить свою личность.

Для судьи закон и совесть имеют уголовно-процессуальное значение при оценке доказательств по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, при этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Правильное и должное понимание презумпции невиновности как гарантии соблюдения неотчуждаемых прав позволяет человеку действовать в соответствии со своими религиозными убеждениями и реализовать свободу совести[121].

Итак, осуществление уголовного правосудия происходит в процессе реализации основных принципов, вытекающих из идей свободы, равенства, справедливости. Благодаря чему, соблюдение прав и свобод человека является целью, а правосудие – средством достижения этой цели уголовного судопроизводства при условии уважения к каждому человеку. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию. Закреплённый в уголовно-процессуальном законе идеал уголовного судопроизводства выражает смысл уголовного правосудия.

4.5. Судейское усмотрение как условие вынесения оправдательного приговора

Какие же суть главные улики против Прохора Петровича?

Главная улика – это логика, – сказал следователь.

Общее же заключение по следствию было неопределенно и расплывчато: живые кандидаты в подсудимые – Ибрагим-Оглы и Прохор Громов – лишь подозревались в преступлении, явных же улик на них не возводилось. В параллель с этим было выдвинуто измышление, что доподлинный убийца мог быть и политический преступник Аркадий Шапошников, находившийся в связи с Анфисой и бесследно исчезнувший на другой же день после убийства, а может статься, и сгоревший вместе с ней. И в конце концов красочно изложена была версия, навеянная Иннокентием Филатычем: дескать, потерпевшая застрелена каким-нибудь бродягой с целью ограбления, но в момент убийства ему, дескать, кто-то помешал; он пришел грабить в другое время, подпоил караульного, забрался в квартиру, наткнулся в буфете на вино, напился, в пьяном состоянии устроил нечаянно пожар и сам сгорел. К сожалению, мол, следствию не удалось извлечь пули из черепа сгоревшей Анфисы Козыревой, и поэтому следствие принуждено лишь строить те или иные предположения, но ни в коем случае не утверждать.

И все-таки, несмотря на блестящую речь прокурора, присяжные заседатели вынесли приговор «нет, не виновен» – Прохору Громову, и «да, виновен» – Ибрагиму-Оглы[122].

Производство в суде с участием присяжных заседателей ведётся в общем порядке с учётом особенностей, предусмотренных главой 42 УПК РФ. Поэтому в уголовном процессе «суда присяжных» действуют общие правила признания оспариваемых доказательств недопустимыми при наличии оснований, прямо указанных в законе. Такое решение принимает единолично председательствующий по делу – профессиональный судья.

До рассмотрения уголовного дела в отношении N судом с участием присяжных заседателей, судья рассматривал материалы о продлении срока содержания под стражей матери N по тому же уголовному делу. Усомнившись в допустимости процедуры получения признания N в совершении убийства двух лиц, из которого возникли остальные доказательства по делу, судья отказал стороне обвинения в продлении срока содержания матери N под стражей и освободил её из-под стражи в зале судебного заседания.

Его опытный и добросовестный коллега