Между Лондоном и Москвой: Воспоминания и последние записи - Иоахим фон Риббентроп
88
«разделяй и властвуй» (лат.).
89
Курт Шушниг (1897–1977) — австрийский политический деятель. В июле 1934 г. после убийства австрийского канцлера Дольфуса участниками фашистского путча стал канцлером.
90
Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Т. I. М., 1994. С. 125.
91
кокетливо (нем.).
92
Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Т. I. С. 125.
93
Лидер прогермански настроенных судетских немцев, ставленник нацистской партии.
94
По нацистской терминологии — соплеменники, сородичи (буквально: сотоварищи по народу).
95
Текст донесения см. в приложении, с. 229–230.
96
На решения британского правительства различным образом воздействовали следующие факторы.
Офицер английской разведки и публицист Ян Калвин в своей книге «Master Spy, the Incredible Story of Admiral Wilhelm Kanaris, who while Hitlers Chief of Intelligence, was a Secret ally of the British» (New York, 1952) пишет, в частности, что в середине августа 1938 г. Эвальд фон Клвйст-Шменцин по заданию (тогдашнего оппозиционного начальника генерального штаба сухопутных войск. — Перев.) генерал-полковника Бека прибыл в Лондон, где он между 17 и 24 августа имел беседы с лордом Ллойдом, сэром Робертом Ванситтартом и (в его загородной резиденции) Уинстоном Черчиллем. Целью этих контактов было побудить британское правительство проявлять несговорчивость по судетскому вопросу. Он сообщил им также о «недостаточном уровне вооружения» вермахта, который осуществит свою программу вооружения только в 1943 г. По возвращении в Германию Кляйст-Шменцин передал [начальнику абвера] адмиралу Канарису личное послание Черчилля (р. 69 ff.).
В первые дни сентября 1938 г. я Лондон по поручению (назначенного после отставки Бека. — Перев.) начальника генерального штаба [генерал-полковника] Гальдера отправился подполковник Ганс Бем-Теттельбах. О своих политических действиях он позже сообщал (в частности, в дюссельдорфской газете «Райнише пост» от 10 июля 1948 г.): «Мое задание состояло в том, чтобы просить самый узкий круг руководящих деятелей английского министерства иностранных дел проявлять твердость в отношении требований Гитлера. Люди, давшие мне это задание, рассчитывали не на что иное, как на категорическое «нет» английского правительства».
В британской публикации документов «Documents on British Foreign Office Policy 1919–1939» под номером 775 воспроизводится телеграфное донесение английского посланника в Берне сэра Дж. Уорнера Форин офису от 5 сентября 1938 г., возникшее на основе беседы с комиссаром Лит Наций по Данцигу Карлом Буркхардтом. К тому же на судебном процессе по так называемому делу Вильгельмштрассе (министерства иностранных дел. — Перев.) в Нюрнберге была представлена дневниковая запись Буркхардта, согласно которой тогдашний статс-секретарь (этого министерства] Вайцзеккер заявил ему следующее: «Англичане должны как можно скорее послать кого-нибудь, с кем можно говорить. Но не слишком высокопоставленную персону, не премьер-министра, не чересчур вежливого англичанина старой школы. Если приедет Чемберлен, эти типы будут торжествовать, приговаривая: «Да этот англичанин совсем ручной, ведь он перед нами пресмыкался!» Чемберлен для этих людей слишком хорош. Вы должны послать энергичного военного, который, если надо, может накричать и стукнуть по столу стэком…» (Цит. по: Holldack. Wes wirklich geschah. München, 1949. S. 95.)
Вайцзеккер упоминает данный разговор с комиссаром Лиги Наций Буркхардтом в своих «Воспоминаниях» (Мюнхен, 1950. С. 179) и сообщает о дальнейших подобных шагах, которые он предпринял в те дни, чтобы воздействовать на британское правительство. Вайцзеккер подчеркивает, что его собственная «постоянная работа» в министерстве иностранных дел являлась «внешнеполитической обструкцией» и что каждый предпринятый им в начале сентября, «разумеется за спиной государственного руководства», шаг был не только «рискованным и необычным», но и представлял собой «заговор с потенциальным противником». (Там же. С. 177–178.)
В верхней палате английского парламента лорд Ллойд в начале октября 1938 г. намеками говорил об адресованных тогда британскому правительству из Германии инициативах и заявил: министр иностранных дел Англии знал, «откуда шла информация, и из этого же источника был дан совет сделать совместное с Францией и Россией заявление о солидарности». (Цит. по: J. Colvin. Master Spy. Р. 81.) — Примеч. нем. изд.
97
Так у автора.
98
Текст соглашения см. в приложении, с. 230.
О возникновении данного германо-английского соглашения Чемберлен сообщает в своем дневнике: «Примерно около 1 часа утра, пока документы готовились к подписанию, я спросил Гитлера, не захочет ли он еще раз увидеться со мной для разговора. На это предложение он охотно откликнулся и попросил меня отправиться на его приватную квартиру в одном доходном доме, на других этажах которого проживали посторонние квартиросъемщики. У меня состоялась с ним весьма дружественная и приятная беседа: об Испании (оде у него, как он, в частности, сказал, не было никаких территориальных притязаний), об экономических отношениях с Южной Европой и о разоружении. О колониях не заговаривал ни он, ни я. К концу беседы я вынул заявление, которое заранее подготовил, и спросил, не подпишет ли он его. Пока переводчик переводил текст на немецкий язык, Гитлер несколько раз воскликнул: «Да, да!», а под конец сказал: «Да, разумеется, я хочу подписать; когда мы должны сделать это?» Я ответил: «Сейчас!», и мы сразу же подошли к письменному столу и поставили свои подписи под двумя копиями, которые я захватил с собой». Щит. по: К. Felling. The Life of Neville Chamberlain. P. 376.) — Примеч нем. изд.
99
В действительности отрицательно относились к мюнхенским событиям только те круги, которые в предшествовавшие недели воздействовали из Берлина на британское правительство в духе сопротивления германским действиям. Так, Эрих Кордт сообщает: «Надежды… на устранение Гитлера были созывом Мюнхенской конференции сведены на нет… Один из берлинских заговорщиков, передавая доверенному лицу в Лондоне последние сообщения, упавшим голосом заметил: «Это решение вопроса — хуже первого, но лучше любого другого». (Цит. по: Erich Kordt. Wahn und Wirklichkeit Stuttgart, 1948. S. 128 f.) — Примеч. нем. изд.
100
О тогдашней политике Чемберлена Филинг пишет следующее: «О том, что первопричиной поездки Чемберлена в Мюнхен было намерение выиграть время для подготовки к неизбежной войне, сказано и написано много! Он был бы действительно никуда не годным премьером, если бы не действовал в этом духе». (Цит. по: К. Felling. The Life… S. 359.) — Примеч. нем. изд.
101
