Изгнанная - Даниэль Харрингтон
– Глупости, – говорит она. – Они помогут тебе. Они не станут тебя убивать.
– Это правда. Прошу, ты должна мне поверить. Обязана! Прошу, мама, не отдавай меня им!
Бум!
Удары по входной двери моего родного обиталища приводят меня в ужас. Дверь сотрясается, а кончики пальцев горят. Мама резко забывает о своём мгновенном замешательстве, отталкивает мои руки и снова отстраняется от меня.
Её взгляд под полным контролем встречается с моим.
– Холлис, ты должна пойти с ними. Они пришли помочь тебе.
Я разворачиваюсь к двери, не в силах совладать с собой. Покалывание переходит на лицо, и я вскидываю перед собой руку. Зловещая сила переполняет меня, и я стою, готовая встретиться с натиском оружия.
Дверь распахивается. Десяток мужчин в тёмном камуфляже вваливаются в комнату, и мама ахает при виде их автоматов. Так же как и в центре тестирования, все дула нацелены мне в грудь. Я инстинктивно принимаю удобную позу, рука взмывает вверх, ладонь вперёд. Я не могу остановиться.
Покалывание усиливается.
Затем, словно в дурном сне, прямо из воздуха рядом со мной появляется девушка и крепко обхватывает меня за плечи. Я даже охнуть не успела, как начала терять сознание, а всё вокруг меня погружается в кромешную и непроглядную тьму.
Глава 4
Меня ослепляет резкий неумолимый свет. Я резко подаюсь и подаюсь вперёд. Меня только что сокрушили.
Я делаю несколько глубоких вдохов, и когда немного прихожу в себя, то кручу головой и вижу вокруг бетонные стены и яркий флуоресцентный свет. Я больше не в своём обиталище.
Я отстраняюсь от девушки, которая схватила меня. На вид она чуть старше меня. Длинные чёрные волосы рассыпаны по плечам, тёмные глаза мерцают. Выражение её лица резко контрастирует с оливковым цветом кожи. Я вжимаюсь спиной в стену.
– Где я? Ты кто? Как… как мы тут… – Я даже не знаю, о чём спросить в первую очередь.
– Меня зовут Тиффани Чанг. Можешь звать меня Тиф, если хочешь, – торопливо произносит она.
– А ч-что ты сделала? Как мы сюда попали?
Я оглядываюсь, отчасти ожидая, что это всё окажется бредовой иллюзией, но ничего не исчезает. Покалывание в пальцах ушло, и я больше не чувствую прилива странной силы.
– Я телепортировала нас, – объясняет она. – И кстати, как раз вовремя.
– Ты нас… что? – заикаясь, переспрашиваю я.
Я тру глаза, надеясь, что это поможет проснуться, но ничего не происходит. Я трясу головой, уставясь на девушку. На её лице появляется подобие улыбки. Она демонстрирует эмоции. Она выражает свои…
У меня всё сжалось внутри. Члены общества так не поступают.
– Ты из… прокажённых? – спрашиваю я.
Она грустно усмехается, склонив голову набок.
– Я должна была принести тебя сюда, – поясняет она. – Я сейчас приведу Джону. Он всё объяснит. Обещаю. Я на секундочку.
Она перемещается к металлической двери в конце комнатушки и выскальзывает в неё. Дверь клацает, и звук эхом отражается от, кажется, непроницаемых стен. Ручка громко щёлкает.
– Эй! – Я кидаюсь к двери и тяну. Заперто. – Где я?
Акустика комнаты усиливает мой голос. Я оглушаю саму себя. Ненавижу вопли. Нужно держать себя в руках. Я отхожу от двери, стараясь заставить свой пульс биться в спокойном ритме, расслабляю лицо, и это простое действие придаёт мне уверенности.
Она не сказала «нет». Я спросила её, прокажённая ли она, и она не сказала «нет». Я приглаживаю волосы. Это плохо. Очень плохо. Значит, существуют другие прокажённые? Сколько их? Они планируют начать вторую Террористическую войну? В курсе ли правительство?
Я содрогаюсь. Террористическая война унесла миллионы жизней. Сто лет назад прокажённые попытались захватить власть в мире и почти победили. Мне нужно выбраться отсюда. Я должна предупредить правительство. Это моя гражданская обязанность. Люди должны узнать об этом прежде, чем станет слишком поздно. История не должна повториться.
По спине пробегают мурашки, и ужас пронзает меня до костей. Моя семья в опасности. Что же мне делать?!
Я обхожу комнату по периметру, ведя рукой по стене. Волосы растрепались, и я отбрасываю с лица светлые пряди. Я снова поворачиваюсь к двери. Может быть, когда они вернутся, у меня получится убежать. Мне нужно выбраться отсюда.
Я сжимаю пальцы и на долю секунды пытаюсь заставить себя испытать всепоглощающую силу, но ничего не происходит.
– Что я делаю?
Я смотрю на собственные ладони и чувствую глубокое отвращение к себе. Я не такая, как они. И никогда не буду такой. Они само зло. Монстры. Убийцы. А я – член общества. Правительство совершило ошибку, и когда я сообщу им, что существуют другие прокажённые, они забудут о моём тесте. Они поступят как должно. Они всё исправят.
Щёлк.
Я отскакиваю от двери и вжимаюсь в стену. Моё желание бежать угасает.
Возвращается Тиффани Чанг и с ней ещё трое: темноволосый мужчина средних лет, светловолосый парень и рыжая девушка, усыпанная веснушками. Девушка и парень мои ровесники. Руки сжимаются на единственное необузданное мгновение, и мне страшно, что группа передо мной замрёт, но ничего не происходит.
Темноволосый мужчина направляется ко мне, и я отстраняюсь. Стук сердца отдаётся в ушах, и я совершенно потеряна, не способна думать.
– Меня зовут Джона Люксен, – говорит он.
Я смотрю на него в упор. Его лицо кажется добрым, брови хмурятся, но волевые черты преобладают над всем. Резкий свет отражается от его жёсткой бороды, и я отвожу взгляд.
– А это Эштон Тил и Розали Симмонс, – представляет он парня и девушку.
Я не могу ничего сказать. Как будто онемела.
– Уверен, что у тебя множество вопросов, – говорит Джона.
Я закрываю рот. Омерзение и страх переполняют меня. Я стою в бетонной комнате с прокажёнными, и это выбивает меня из колеи. На их лицах явная обеспокоенность, даже сочувствие. Они не могут управлять собой. Моё сердце колотится так бешено, что перед глазами плывут звёздочки.
Что они со мной сделают? Будут пытать? Убьют? Используют как пешку в их мерзкой и смертельной политической игре?
Я пытаюсь проглотить ком в горле, но безуспешно.
– Вы все прокажённые, – наконец говорю я после пронзительной тишины. Это не вопрос. Это утверждение.
– Нам нужно многое обсудить, – спокойно говорит Джона. – Я пришёл поговорить. Я не причиню тебе вреда.
– Я вам не верю.
Я отступаю, пока не упираюсь спиной в бетонную стену и едва не падаю. При этом я становлюсь
