Король Людовик Святой - Сергей Евгеньевич Вишняков
Буси дали напиться вина, и она немного подбодрился. Молодой рыцарь упал на колени перед королем, и слезы потекли у него из глаз.
– Ваше величество, я прошу о справедливости! Мою жену похитили сарацины!
– Объяснитесь, господин де Буси. Успокойтесь, говорите все по порядку, – сказал Людовик, поднимая раненого и усаживая на свою кровать. – Я послал вас к графу Яффы с сообщением, чтобы сеньор Жан д'Ибелин приготовился принять меня с войском. Вы ведь отправились, как я приказал?
– Да, ваше величество. Только, понимаете, я взял с собой свою жену, Сесиль, и моего дядю Гуго д'Эко. Я не мог оставить здесь свою любимую. Она поклялась никогда не расставаться со мной! Даже на войне.
Жан де Бомон неодобрительно покачал головой.
– Что за глупое ребячество! – негромко проворчал маршал, и Бертран, кивнув, согласился с ним.
Король тоже посмотрел на Буси с осуждением.
– Женщин следует оставлять в безопасном месте, если они сопровождают мужей в крестовом походе, – наставительно произнес он.
– Но Сесиль никак не могла привыкнуть в лагере. Она всего боялась: грубости рыцарей, скорпионов, которых много раз видела, здоровенных насекомых, заползавших в наш шатер. Я подумал, что в большом замке Яффы ей будет спокойнее.
– Ладно, де Буси, что же дальше?
– Мы прибыли в Яффу. Я встретился с графом, передал ваше письмо. Но по дороге мы встретили паломников, идущих в Иерусалим встречать Пасху. Сесиль спросила, не могли бы и мы отправиться паломниками в Святой город, раз уж мы в Святой земле. Ведь паломников пускают сарацины! Так вот, на следующий же день мы и отправились и сразу нагнали этих паломников. Их было человек тридцать. Все пешие. Сирийские христиане из Антиохии, никейские греки, были еще венгры, итальянцы, еще кто-то, я не запомнил. Мы все не имели при себе оружия, соблюдая указы сарацинских властей Иерусалима.
Паломники остановились на ночлег на полпути из Яффы в Иерусалим. Мы ели лепешки, финики, виноград, пили воду. Священники читали молитвы. И вдруг появились сарацины.
– Вы были еще на землях Жана д'Ибелина? – уточнил, хмурясь, король.
– Это не имеет значения, ваше величество! Сарацины, что напали на нас, еще несколько дней назад сидели в вашем шатре!
– Что ты такое говоришь? – возмутился король, резко поднявшись.
– Да, я не ошибаюсь, ваше величество! Перед тем как поехать в Яффу, я видел послов, прибывших к вам из Газы.
– Зейн эд Дин! – прорычал Жан де Бомон. – Сучья тварь!
– Да, маршал, он! – закричал де Буси. – Они проходили мимо. Весь отряд посла. И посол видел, что мы паломники. Мы просто ужинали и молились. А он приказал своим людям убить нас! Они стреляли из луков, но, так как было темно, чтобы попусту не тратить стрелы, сарацины убрали луки и побежали на нас с мечами. Стреляли всего двое, в тех, кто пытался убежать за пределы нашего ночного лагеря. Среди паломников оказалось мало мужчин, способных как-то сопротивляться. Нас убивали страшно! – Голос Буси задрожал, и весь он затрясся при воспоминании. – Резали горла, вспарывали животы, выкалывали глаза живым! Мой дядя не поддавался, его ранили, и он упал. Сарацины подумали, что убили его. Я сразу же стал прикрывать собой Сесиль и искать возможность спастись. Когда мы выходили из Яффы, я купил трех мулов, на них мы и нагнали паломников, чтобы быстро присоединиться к ним. И на мулах я надеялся скрыться. Но сарацины на конях и верблюдах нас сразу догнали. Сесиль оказалась единственной женщиной среди паломников. Ее сарацины схватили и уволокли с собой. А я изворачивался, но удары все равно сыпались на меня. Мул мой понес, а я свалился на его шею, раненный. Сарацины не стали меня преследовать, наверное, подумали, что я не жилец, а может быть, им было все равно. Они не боялись, что кто-то выживет и все расскажет. Это и подтвердилось. Когда мул остановился, я пришел в себя и повернул обратно, к лагерю. Там еще оставались живые люди. Тяжело раненные, но еще живые. Их не стали добивать, наверное, чтобы больше мучились. Но я мог взять только одного, чтобы погрузить на мула. И я взял своего дядю. Да простят меня мои братья во Христе! Я не мог догнать сарацин, увезших Сесиль. Я добрался с одним-единственным мулом до Яффы и там, отдав дядю на попечение лекарей графа, сел на своего коня, оставленного в городе, и помчался сюда за помощью.
– Невероятно! – медленно произнес Людовик. – Как такое возможно? Посол султана и нападение на беззащитных паломников…
– Мой король, в этом нет ничего удивительного! – проговорил маршал де Бомон. – Сарацины – бесчестные твари. Они ненавидят нас, договоры не соблюдают.
– Буси, ведь было темно? – продолжал сомневаться король. – Как мог ты понять, что это Зейн эд Дин и его люди?
– Темно, но не настолько, чтобы не различать лица тех, кто подошли близко и стали убивать, – ответил Буси. – Он ведь был с сыном? Посол приказывал ему смотреть и учиться убивать неверных.
– Да, Зейн эд Дин прибыл ко мне со своим сыном, – упавшим голосом подтвердил король. – Но что же мог значить его отвратительный поступок? Что султан лжет и нарочно меня заманивает? Но тогда я точно не пойду в Газу. Расчет его глуп и наивен.
– Ваше величество, сарацины просто хотели убивать. Моя Сесиль! Что они с ней сделают?! – сжимая зубы от злости, проговорил Буси.
– Зейн эд Дин не мог не знать, что, если он совершил убийство не по воле султана Айбака, а лишь по своей черной прихоти, я обязательно сообщу султану и тогда для достижения соглашения я потребую голову эмира.
– Да ему было плевать на все! – горько продолжал Буси. – Он специально приказал нас убить, видя беззащитность паломников. Помогите, ваше величество! Я требую справедливости!
– Какой справедливости ты требуешь, Жан де Буси?
– Пошлите за ними погоню, ваше величество! Отбейте мою жену, верните мне ее, отомстите за убитых несчастных мирных людей.
Людовик призадумался. Мотивы поступка посла были непонятны. А без понимания их сложно было принять решение, которое бы не поссорило короля Франции с султаном Египта. Тем более что на кону Иерусалим. Король немедленно призвал главных рыцарей своего войска, чтобы посовещаться. Не прошло и нескольких минут, как в шатре короля собрались Жиль ле Брюн, Жоффруа де Сержин, Оливье де Терм, Жан де Жуанвиль, Жан де Валансьен, легат Эд де Шатору, Альфонс де Бриенн.
Людовик кратко обрисовал
