Буря магии и пепла - Майрена Руис
Правда пронзила меня словно электрический разряд такой силы, что даже моя лошадь едва не взвилась на дыбы, почувствовав мое состояние.
9
– Сообщения приходят от Микке, а не от Лоудена, – почти задыхаясь, выпалила я, войдя в гостиную двумя днями позже.
Сара, которая в это время что-то писала, подняла на меня недоумевающий взгляд:
– Что?
Я поставила чемодан на пол и опустилась на ближайший стул. Я прибежала в наши комнаты, как только попрощалась с Мактавишем, не в силах больше держать эту тайну в себе.
– Правление, – выдохнула я, хватая ртом воздух, – во время войны было Военное правление Микке. С тех пор другого не существовало. И все сходится.
Сара встала, налила мне стакан воды и ушла. Когда она вернулась некоторое время спустя, с ней уже были Ной и Итан.
– Лиам с Клавдией, он подойдет позже, – пояснила она, снова усаживаясь.
– Что происходит? – спросил Ной.
– Правление – это Военное правление Микке, а не правительства. Вот почему передачи секретные. Думаю, что нападения тоже ее рук дело.
После нескольких мгновений молчания Ной запустил пальцы в свою темную гриву, закрыв глаза.
– Как мы могли быть такими слепыми?
Мы достали расшифрованные сообщения и листы «Новостей» за последние несколько месяцев и увидели, что все обретает смысл. «2 СЕВЕР, 1 ЮГ», в таком порядке и шли нападения, произошедшие в течение трех недель после отправки сообщения.
– Но тогда… они сменили охранников на Острове? – задумался Ной вслух. – Но на кого – на людей, преданных Микке?
– Если им удалось использовать операторов телеграфа, они могли сотворить что угодно, – пробормотал Итан. – Они могли манипулировать приказами и делать все, что им вздумается.
– Но для чего? – спросила Сара. – Только чтобы спровоцировать войну с Дайандой?
– Нет, – ответила я, – чтобы получить шанс вернуться. В Нирване уже говорят, что не понимают, почему Лоуден до сих пор не вернул Микке.
Мы снова погрузились в молчание.
– Хороший план, – в конце концов сказал Ной.
– И ведь работает.
Сара встала, опершись руками о стол:
– Мы должны кому-то рассказать.
– Кому? – спросил Итан. – Кому мы можем доверять? В этом может быть замешан кто угодно. Потому что в одиночку они бы не справились, я уверен.
– В любом случае мы даже не знаем, поверят ли нам, – добавил Ной, задумчиво скрестив руки.
– Мы сообщим все моему отцу, – сказала я. – Я попрошу его приехать в Роуэн, и мы все ему расскажем. Он должен знать, что делать.
Остальные согласились, поэтому я быстро написала ему письмо с просьбой приехать, и Итан вызвался отвезти его до поезда, чтобы оно было доставлено в тот же день.
* * *
На следующий день мой отец приехал в Роуэн утренним поездом.
– Папа, нам нужно с тобой поговорить, – сказала я ему, как только он сел.
Мы все собрались в нашей маленькой гостиной. Мой отец занял кресло, а мы расположились кто на диване, кто за низким столом, а Лиам и вовсе на полу.
– Вы сказали мне не волноваться, но я вижу ваши лица, и…
Отец наклонился, пытаясь пригладить непослушные светлые вихры Лиама. Я набрала воздуха.
– Итан после лета устроился работать на телеграф. Примерно два месяца назад он заметил, что кто-то отправляет зашифрованные сообщения вне обычного графика.
Отец нахмурился, и Итан засунул руки в карманы брюк, избегая его взгляда.
– Сначала мы думали, что это правительство, – продолжала я, – руководит секретными миссиями или чем-то в этом роде, но несколько дней назад у нас появились подозрения, что за этим стоит Микке. Возможно, она отдавала приказы о нападениях на границе и перестановках на ключевых постах, включая собственную охрану. Мы не знаем, кому доверять.
– У вас есть эти сообщения?
Ной, державший в руках листы, протянул их моему отцу. Тот долго молчал, внимательно читая бумаги и размышляя.
– Да, это их рук дело, – сказал он наконец.
– Они хотят вернуться на законных основаниях, – объяснил Лиам. – На Севере уже призывают к их прощению. Говорят, их возвращение необходимо, чтобы спасти нас от Дайанды.
Отец задумчиво погладил бороду.
– Кто еще знает об этом? – спросил он нас.
– Больше никто, даже Клавдия, – добавила я.
– Хорошо. Пусть так и остается. Я позабочусь об этом. Думаю, я знаю, с кем мне переговорить.
* * *
Отец ушел располагаться в своих комнатах, и мы, не зная, о чем еще говорить, распрощались и вернулись к повседневным делам. Ной, Итан и Лиам работали над новым предложением по Бригадам безопасности для Политического комитета, а Сара без устали занималась подготовкой к балу в честь праздника Зимнего солнцестояния. Я сложила чистую одежду в шкаф, достала свои записи и устроилась в гостиной, подводя итоги своего визита в школу Луана. Отец найдет решение, и скоро все закончится, поэтому лучшее, что я могла сделать, – продолжить работу над своей диссертацией.
Довольно долго я просидела в растерянности, пока кто-то не постучал в дверь.
– Привет, – удивленно сказала я, увидев на пороге Лютера.
– День добрый.
Несколько мгновений я молчала, не зная, как реагировать. Мы не общались больше трех недель. С той ночи, когда мы вместе спали на крыше моего дома.
– Проходи, – произнесла я наконец, отступая в сторону.
Лютер вошел и закрыл за собой дверь.
– Сара сказала, что ты уезжала на Север, – проговорил он, оглядываясь по сторонам. – Навещала бабушку с дедушкой?
– Я проезжала через Нирвану, но нет, я ездила в Луан, к Мактавишу.
Лютер обернулся ко мне, вскинув брови:
– С Джеймсом?
Я кивнула:
– А что?
Скрестив руки на груди, я почувствовала себя неловко оттого, что он ничего не знал.
– Он повез меня показать школу.
Лютер нахмурился:
– Школу Луана? Почему ты мне не сказала?
– Потому что ты был очень занят, – ответила я, выделяя каждое слово, оскорбленная его тоном. – А почему ты не сказал мне, что твой отец директор?
– В моей жизни есть много вещей, о которых ты не знаешь, – парировал он, тоже явно раздраженный.
Мы долго смотрели друг на друга в молчании, затем я опустила руки и подошла к столу. Игнорируя его, я принялась рыться в своих бумагах.
– Вижу, тебе есть чем заняться. Я просто хотел узнать, когда ты захочешь возобновить занятия.
Он говорил так, будто это я отменяла их, будто это у меня не было времени на него, а не наоборот.
– Как ты сам сказал, мне есть чем заняться. Кроме того, приехал мой отец с визитом.
Лютер несколько раз сжал и разжал кулаки, обдумывая ответ. Когда он заговорил, его голос звучал мягче:
– Тогда поговорим через несколько дней.
Я кивнула, не поднимая глаз, и он ушел. Как только дверь закрылась, меня захлестнула волны сожаления, но я не сдвинулась с места.
Множество мыслей роилось на краю моего сознания, балансируя между осознанным и тем темным местом, где кроются самые жуткие тайны. Лютер, его прошлое, Война Двух Ночей, рейды, Правление, развод Лютера и сегодняшние события…
Все это сплеталось и распадалось, но я говорила себе, что подумаю об этом в другой раз, что скоро мне станет все равно. А тем временем я обнаружила, что отдаляюсь от Лютера, предпочитая дистанцию и неопределенность возможности открыть что-то, чего я никогда не хотела знать.
* * *
Дни шли за днями, но я продолжала оставлять письма Лютера без ответа, а также избегать встреч с ним в замке. Мой отец пробыл при дворе неделю, проводя секретные собрания и снова и снова запрещая нам возвращаться в нашу маленькую телеграфную комнату. Из уважения, прежде чем возобновить дежурства, мы дождались его отъезда в Олмос, получив от него обещание держать нас в курсе событий.
Жизнь в Роуэне текла своим чередом, как будто ничего не произошло, никто и не подозревал о той огромной тайне, которую мы раскрыли. Люди продолжали обсуждать возможную
