Музыкальные мифы. Книга 4 - Владимир Викторович Кирюшин
— Небось, болтала много да надоела мальчишке, — продолжал Соль МАЖОР, — вот он ее и склеил.
— Господи, да чем же он мог склеить ПЕНТАХОРДУ? — все еще удивлялась ГАММА Соль МИНОР. И она уставилась на УМЕНЯ всеми семью парами глаз.
Мальчик вытащил из кармана пузырек с ДИАТОНИЧЕСКИМ КЛАСТЕРОМ и показал его ГАММЕ.
— Вот, смотрите!
Соль МИНОР в ужасе отшатнулась.
— Ты что? Нет уж! Держи его сам. А то я ненароком склеюсь. Так не пойдет. Лучше скажи, что ты хочешь, — и ГАММА пошла к своему раззолоченному креслу.
Она опустилась в него и приняла позу, полную гордыни и самолюбования.
Тут же все семь ее собачек вскочили на серебряную лесенку, стоящую рядом с креслом.
СИНЯЯ собачка (ее звали «ТОНИКА») уселась на самую нижнюю первую ступеньку, ОРАНЖЕВАЯ — эту звали ДВОЙНАЯ ДОМИНАНТА — села на вторую, РОЗОВАЯ — МЕДИАНТА — на третью, ЖЕЛТАЯ — СУБДОМИНАНТА — на четвертую, КРАСНАЯ — ДОМИНАНТА — на пятую, ГОЛУБАЯ с ЖЕЛТЫМИ пятнышками — СУБМЕДИАНТА — на шестую ступеньку. И, наконец, самая маленькая и любопытная собачонка — ее звали ВВОДНЫЙ ПОЛУТОН — уселась на самой верхней седьмой ступеньке лесенки.
Собачки мужа проделали в точности такую же процедуру в другом углу комнаты.
— Гав! Гав! — залаяла ДВОЙНАЯ ДОМИНАНТА. — Давай! Рассказывай! — обратилась она к УМЕНЮ. — ГАММА ждет тебя!
Все еще чего-то побаиваясь, УМЕНЬ рассказал свою историю.
Все четырнадцать голов двух ГАММ слушали его внимательно и не перебивая. Только собачки нет, нет да лаяли.
Когда УМЕНЬ кончил, ДВОЙНАЯ ДОМИНАНТА вдруг заскулила и вновь обратилась к ГАММЕ:
— ГАММА, помоги этому мальчику. Он хороший. Он спас меня, когда солдаты хотели отрубить мне хвост.
— Как? — возмутилась ГАММА. — Тебе? Тебе хотели отрубить хвост? Моей милой собачке? Кто эти злодеи? Казнить их!
При этих словах УМЕНЬ вздрогнул. «Да что же это? И здесь: все казнить да казнить. Неужели нельзя обойтись без жестокостей?» Он обратился к ГАММЕ:
— Царица! Пожалуйста, не надо никого казнить. Солдаты наелись проклятых ягод ТРЕМОЛО и поэтому плохо соображали. А когда я дал им выпить МОЛОка, они сразу отпустили твою оранжевую собачку, да еще дали ей кость.
— Гав! Гав! — залаяла собачка ДВОЙНАЯ ДОМИНАНТА. — Это так! Это так!
— Ну, хорошо, — смягчилась ГАММА. — Так и быть, прощу их на сей раз. — Так чем же тебе можно помочь?
— Мне необходимо попасть в страну ГАРМОНИЧЕСКИХ ФУНКЦИЙ.
— О! Это очень трудно! — воскликнула ГАММА. — ГАРМОНИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ никого к себе не пускают.
— А почему?
— Они не хотят, чтобы мы встречались с РИТМИЧЕСКИМИ ФИГУРАМИ, СИНКОПАМИ, которые делают сыр и всех нас кормят.
— Да? Но ведь у ЗВУКОРЯДОВ есть кильки?
— Тьфу, какая гадость, — расплевались все семь голов ГАММЫ. Они вспомнили свою молодость и от этих воспоминаний их передернуло. — Ты прав, конечно. Но мы-то едим сыр, и даже некоторым из простых ЗВУКОРЯДОВ его даем по праздникам.
— Да... Но как же вы его покупаете, если вас не пускают к себе ГАРМОНИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ?
— Как? Да очень просто. Видишь моих собачек? Они все разных цветов. Это потому, что они такой же расцветки, как ГАРМОНИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ. Вот эти-то собачки и перебегают через соседнюю с нами область СЕПТАККОРДИЮ к ГАРМОНИЧЕСКИМ ФУНКЦИЯМ.
«Что-то все очень сложно», — подумал УМЕНЬ.
— Но как же мне быть? Ведь я не собачка? Значит, меня так просто ГАРМОНИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ к себе не пустят.
— Конечно, не пустят, они теперь всех боятся, — подтвердила ГАММА. — Вот поэтому-то я и думаю, как тебе помочь.
— И она закрыла глаза сразу на всех семи своих головах.
Собачки на своей лесенке тоже закрыли и почему-то подняли правые передние лапки. В комнате воцарилась тишина.
— Гав! Гав! — залаяла красная собачка ДОМИНАНТА, сидящая на пятой ступеньке, — Я знаю! Знаю!
Все семь голов ГАММЫ тут же заговорили разом, собачки залаяли, а УМЕНЬ зажал уши.
Наконец гвалт стих, и ГАММА проговорила:
— Ну, конечно, как же я сразу не догадалась. Ты ступай к ПЕНТАТОНИЧЕСКОМУ ЗВУКОРЯДУ. Он у нас самый добрый и умный, и всегда всем дает верные советы.
УМЕНЬ пробыл у ГАММ еще несколько минут. Выпил с ними чашку чая и лишь после этого отправился к жилищу ПЕНТАТОНИЧЕСКОГО ЗВУКОРЯДА. Тот обитал в лесу за чертой города в небольшой деревянной избушке.
УМЕНЬ подошел к крайнему окну и постучал. Внутри послышался какой-то шорох, дверь открылась, и на пороге появилось странное существо с пятью головами. Оно чем-то напоминало ПЕНТАХОРДОВ, но в то же время отличалось от них тем, что все пять его голов были черными и почему-то болтались из стороны в сторону. Казалось, дунь на них ветер — и головы тут же рассыпятся. Особенно это касалось одной головы, держащейся на плечах в отдалении от соседних.
— Ты кто такой? — промолвил ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД и устало оглядел мальчика с ног до головы.
— Я... — УМЕНЮ почему-то опять стало страшно, хотя он и знал, что ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД добрый и никому не делает зла. Но все же его раскосые глаза на всех ПЯТИ головах испугали мальчика.
Заметив этот страх, ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД смутился.
— Ты не бойся. Это вид у меня такой, а так я добрый. Я сам всех боюсь.
— А почему, дяденька?
— Это секрет, — прошептал ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД и выжидательно посмотрел на УМЕНЯ. Он думал, что тот сразу же начнет выспрашивать его.
Но УМЕНЬ молчал. Он был очень воспитанным мальчиком.
— Что же ты молчишь, не спрашиваешь? — удивился ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД. — Все сразу начинают выпытывать мой секрет, а ты?.. — И ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД разочарованно поджал губы.
— А зачем мне знать чужие секреты? У меня и так забот полон рот, — ответил УМЕНЬ.
— Так у тебя тоже заботы? — протянул ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД. — А я думал, что больших забот, чем у меня, и нет ни у кого, — и ПЕНТАТОНИЧЕСКИЙ ЗВУКОРЯД глубоко вздохнул.
УМЕНЮ почему-то стало жалко этого черного ЗВУКОРЯДА. Он потрогал его за плечо и сказал:
— Может, вам нужна моя помощь? Я готов все сделать, если смогу, конечно.
— Э-эх, — опять
