Под прицелом - Том Клэнси
«Просто трое лучших друзей вышли на обеденную прогулку». Передача шла через маленький, почти невидимый наушник, спрятанный в правом ухе мужчины, стоявшего в двадцати пяти метрах позади трех выходцев с Ближнего Востока, западного мужчины в грязных синих джинсах и свободной синей льняной рубашке, который стоял у ресторана, делая вид, что читает рукописное французское меню, вывешенное у двери. Он был американцем лет тридцати, с короткими темными волосами и неряшливой бородой. Услышав радиопередачу, он отвернулся от меню, прошел мимо трех мужчин перед ним и вперед, в пыльную арку, которая вела от базара. Там, глубоко в прохладной тени, где можно было различить только темную фигуру, мужчина прислонился к стене из песчаника.
Молодой американец поднес манжету своей голубой льняной рубашки ко рту, отмахиваясь от воображаемой мухи. Он заговорил в маленький микрофон, спрятанный там.
— Ты сам это сказал. Проклятые столпы общества. Здесь не на что смотреть.
Человек, прятавшийся в тени, оттолкнувшись от стены, начал движение к переулку и трем выходцам с Ближнего Востока, которые теперь проходили перед ним. На ходу он поднес руку к лицу. Во второй передаче, полученной в его наушнике, американец в синей льняной рубашке услышал:
— Хорошо, Дом, я их поймал. Переходи правее, перекрой цель и двигайся к следующему узкому месту. Я сообщу тебе, если он остановится.
— Он твой, Сэм, — сказал Доминик Карузо, поворачивая налево, выходя из переулка через боковой проход, который вел вверх по лестнице, выходящей на аль-Бадистан-роуд. Как только он вышел на центральную улицу, Дом повернул направо и быстро двинулся сквозь толпу пешеходов, велосипедистов и моторикш, маневрируя, чтобы опередить свою цель.
Доминик Карузо был молод, подтянут и относительно смугл. Все эти черты славно служили ему в последние несколько дней наблюдения здесь, в Каире. Последнее, его цвет кожи и волос, помогло ему слиться с населением, которое было преимущественно темноволосым и смуглым. Его физическая форма и относительная молодость были ещё полезнее в этой операции, потому что объектом его наблюдения была очень непростая цель. Мустафа эль Дабусси, седовласый пятидесятивосьмилетний мужчина с двумя мускулистыми мужчинами, служившими его телохранителями, был центром миссии Дома в Каире, а ещё Мустафа эль Дабусси был террористом.
Доминику не нужно было напоминать, что террористы не часто протягивали целых пятьдесят восемь лет на этой земле, если не обращали внимания на слежку. Эль Дабусси знал все уловки контрнаблюдения, он знал эти улицы как свои пять пальцев, и у него были друзья в правительстве, полиции и разведывательных службах.
Действительно, трудная цель.
Что касается Карузо, то он сам был совсем не новичком в этой игре. Дом следил за разными негодяями большую часть последнего десятилетия. Он провел несколько лет в качестве специального агента ФБР, прежде чем его вместе с братом-близнецом Брайаном завербовали в «Кампус». Брайан был убит годом ранее во время тайной операции «Кампуса» в Ливии. Дом был там, брат умер у него на руках. Затем Доминик вернулся в «Кампус», одержимый выполнением тяжелой и опасной работы, в пользу которой он истово верил.
Дом обошел молодого человека, продававшего чай из большого кувшина, висевшего на шее на кожаном ремешке, и ускорил шаг, стремясь добраться до следующей точки принятия решения по своей цели: перекрестка четырех дорог в нескольких сотнях ярдов к югу.
Вернувшись в переулок, напарник Карузо, Сэм Дрисколл, последовал за тремя мужчинами по извилистым проходам, стараясь сохранять дистанцию. Сэм решил, что если он потеряет контакт со своей целью, то так тому и быть; Дом Карузо направлялся вперед к узкому проходу впереди. Если эль Дабусси исчезнет между позициями Сэма и Дома, они будут искать его, но если они потеряют его сегодня, то заберут его позже, в его арендованном доме. Будет лучше, решили двое американцев, рискнуть потерять цель, чем испытывать удачу и рисковать скомпрометировать себя перед целью или его охраной.
Эль Дабусси остановился у ювелирного магазина; что-то привлекло его внимание на пыльной стеклянной витрине прямо у широкого входа. Сэм прошел вперед еще несколько ярдов и вошел в тень брезентовой палатки, под которой молодые продавщицы продавали дешевые пластиковые игрушки и прочие туристические безделушки. В ожидании, пока его цель уйдет, он шагнул глубже в тень. Он чувствовал, что хорошо вписался в пейзаж, но девушка-подросток в чадре его всё-же заметила и подошла с улыбкой.
— Сэр, вам нужны солнцезащитные очки?»
Дерьмо!
Он просто покачал головой, и девушка поняла его намек и отправилась восвояси.
Сэм Дрисколл обладал способностью запугивать взглядом. Бывший рейнджер, прошедший множество миссий в «песочнице» и за ее пределами, был привлечён «Кампусом» после представления Джеком Райаном-старшим. Дрисколл был изгнан из армии юристами Министерства юстиции, выполнявшими приказ администрации Килти, жаждущей крови Сэма после того, как вторжение через границу в Пакистан оставило слишком много мертвых плохишей на вкус Килти.
Дрисколл был бы первым, кто согласился бы, что он нарушил гражданские права этих ублюдков-террористов, выстрелив в каждого из них экспансивной пулей 40-го калибра. Но, с его точки зрения, он выполнил свою работу, что было необходимо для его миссии - и не более того.
Жизнь — сука, а потом ты умираешь.
Огласка дела Дрисколла, сделанная Джеком-старшим, оказалась достаточной, чтобы Министерство юстиции прекратило расследование, но рекомендация Райана и личное обращение Джона Кларка к Джерри Хендли помогли Сэму попасть на работу в «Кампус».
В свои тридцать восемь лет Сэм Дрисколл был на несколько лет старше Дома Карузо, своего напарника по этой операции, и хотя Сэм был в отличной физической форме, он носил на себе весь свой лишний километраж, что проявлялось в седеющей бороде, глубоких морщинах вокруг глаз и ноющей старой ране на плече, будившей его каждое утро. Ранение он получил в перестрелке при отходе во время тайной миссии в Пакистане; выстрел джихадиста из АК разнёс валун перед огневой позицией Дрисколла, после чего каменная шрапнель насквозь прошила верхнюю часть тела рейнджера.
В данный момент плечо его не так уж сильно беспокоило, скованность и болезненность исчезали при движении и занятиях спортом, а пара часов наблюдения «след-в-след» по Старому городу Каира обеспечили ему сегодня вдоволь и того, и другого.
