Выжить, чтобы умереть - Тесс Герритсен

– Мы хотим взглянуть на наши дела, – вмешалась в разговор Клэр. – Хотим знать все то, что известно полиции о нас и наших родителях. Прочитать все отчеты.

– У меня нет такой информации, Клэр.

– Но вы можете ее получить, верно? Или детектив Риццоли может.

– Ваши дела сейчас расследуются. А это означает, что информация не предназначена для широкой публики.

– Мы никакая не публика, – возразила Клэр. – Это касается нас, нашей жизни, и мы имеем право знать.

– Да, вы имеете право знать, когда повзрослеете. Но это официальные документы. В них могут содержаться подробности, которых вы не поймете.

– Мы слишком молоды для правды? Вы это хотите сказать, верно? Что тринадцатилетние подростки не сумеют с ней справиться? Словно вы даже не представляете, кто мы и с чем нам пришлось столкнуться.

– Я знаю, Клэр, – спокойно возразила Маура. – Я понимаю.

– Понимаете – что? «Ей выстрелили в голову»? Это вы обо мне знаете, но даже представить себе не можете, что это значит. Каково проснуться в больнице и даже не помнить, как ты туда попала. И даже не знать, что мама и папа погибли. Чувствовать, что больше никогда не сможешь прочитать целиком книгу, проспать всю ночь или даже сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли, черт возьми. – Девочка прижала руку к голове. – Проделав дыру в моем черепе, они и жизнь мою раздробили. Я больше никогда не буду как остальные. Я навсегда останусь чокнутой. Так что не стоит говорить, будто вы знаете меня или знаете хоть что-то обо мне.

Мальчишки, потрясенные этой вспышкой, с удивлением уставились на Клэр. А может, даже с восхищением.

– Прости, – извинилась Маура. – Ты права, Клэр, я ничего не знаю. – Она взглянула на Уилла и Тедди. – И как вы раньше жили, я тоже не знаю, не представляю даже. Я разрезаю трупы и смотрю, что внутри, это все, что я могу. Ну а вам троим придется рассказать мне все то, чего нет в документах. О вашей жизни и о том, кто вы такие.

– Как уже сказала Клэр, мы чокнутые, – заметил Уилл, и Тедди грустно кивнул в знак согласия. – Никто не хочет находиться с нами рядом. Словно все ощущают исходящее от нас невезение, и никто не хочет иметь с нами дела, будто бы неудачливость заразна. – Уилл повесил голову. – Но в конце концов они погибают. Как доктор Уэлливер.

– Нет доказательств, что смерть доктора Уэлливер не была самоубийством.

– Возможно, – согласился Уилл. – Но в тот день, когда она погибла, у нее на столе лежали наши дела. Такое впечатление, что она открыла их и тоже попала под проклятие.

– Маура, – сказал Джулиан, – мы хотим помочь расследованию. У нас есть информация.

– «Шакалы» – прекрасный клуб, Джулиан. Но над расследованием всего, что произошло, работают профессионалы.

– Это дело только для спецов, так, что ли?

– По правде сказать, да.

– А вдруг мы обнаружили то, чего не знают спецы? – Джулиан взглянул на Клэр. – Покажи им.

Только в этот момент Маура заметила, что у Клэр в руках книга.

– Это мой семейный альбом, – проговорила девочка, передавая Мауре книгу.

Маура открыла альбом на фотографии, которая изображала молодых мужчину и женщину – оба были светловолосые и невероятно привлекательные, – стоявших на фоне римского Колизея.

– Твои родители? – поинтересовалась она.

– Да. Мой папа работал в посольстве. Был сотрудником политического отдела.

– Они очень красивая пара, Клэр.

– Но я хотела показать вам вовсе не это. – Клэр перелистала альбом и остановилась на последней странице. – А вот эту фотографию, с коктейльной вечеринки. Здесь мой папа, он разговаривает с одним человеком. Вы видите женщину, вон там, она стоит в сторонке в зеленом платье? Знаете, кто она?

– Кто?

– Это моя мама, – сказал Уилл.

Маура удивленно повернулась к парнишке:

– Ты уверен? Возможно, эта женщина просто похожа на нее.

– Это точно моя мама. Я узнаю платье. Она всегда надевала его на вечеринки. Зеленое с золотистым поясом; она говорила мне, что это самое дорогое платье, какое она приобрела за всю жизнь, но качество всегда окупается. Это был ее девиз, она постоянно говорила мне это. – Голос Уилла зазвучал глуше, и, опустив плечи, он тихо добавил: – Это моя мама.

Маура взглянула на подпись: «4 июля. С днем рождения, США!»

– Здесь нет года. Мы не знаем, когда была сделана эта фотография.

– Но дело в том, – возразил Джулиан, – что они были вместе, на одной и той же вечеринке. А знаете, кто еще там был?

– Он, – сказала Клэр. Девочка ткнула в блондина, запечатленного в разговоре с Эрскином Уордом. Широкоплечий незнакомец стоял в профиль, он был выше Уорда и отличался мощным телосложением. Все присутствовавшие пили вино, и только этот человек держал в руках пивную банку.

– Это мой папа, – пояснил Тедди.

– Вот где связь, – добавил Джулиан. – Пусть это не помогло нам узнать, почему их убили или зачем кому-то понадобилось причинять вред их детям все эти годы. Но вы искали именно это доказательство. Папа Клэр. Папа Тедди. Мама Уилла. Они были знакомы.

На экране компьютера Фроста светилась отсканированная фотография с изображением празднично одетых участников вечеринки – некоторые сидели, некоторые стояли, большинство держали в руках выпивку. В центре монитора оказались изображения Эрскина Уорда и Николаса Клока; мужчины стояли лицом друг к другу, но при этом вполоборота к камере, словно кто-то крикнул им: «Улыбочку, джентльмены!» Мама Уилла, Оливия, стояла поодаль, рядом с другой женщиной, однако ее взгляд был обращен к Эрскину Уорду. Джейн осмотрела другие лица, пытаясь отыскать супругов этих троих людей, но не обнаружила их среди обеспеченной и явно подвыпившей публики.

– Вот это, – сказал Фрост, указывая на Оливию, – выражение лица женщины, неравнодушной к Уорду.

– Ты считаешь, это написано у нее на лице?

– Только не стоит думать, что на меня когда-нибудь кто-нибудь так смотрел.

– Возможно, это взгляд старой подруги. Человека, который хорошо его знает.

– Тогда странно, что мы не можем отыскать никаких связей между Оливией и Эрскином. Если они так хорошо знали друг друга.

Джейн откинулась на спинку кресла и размяла ноющую шею. Была почти полночь, все остальные сотрудники отдела убийств уже разошлись по домам. «Нам тоже давно пора», – подумала Джейн, однако эти отсканированные фотографии, которые Маура по электронной почте прислала в Управление полиции Бостона, уже целый час держали Джейн и Фроста на рабочих местах. Маура направила им восемь снимков из семейного альбома Уордов – на них изображались вечеринки с барбекю и официальные приемы, сборища, проходившие и на улице, и