Смерть на рыболовном крючке. Горячие дозы. Тяжкие преступления - Гоуф Лоуренс

Во время второй игры Пони снова подошел к их столу. Приблизившись вплотную так, что Билли мог сосчитать его ресницы, он сказал:

— Я слышал, тебе нужен ствол.

— Дерева, что ли?

— Нет, пистолета большого калибра. Знаешь, такая штука: наставишь ее на кого–нибудь, нажмешь на спуск, и получается очень громкий звук. Пиф–паф.

— И что потом?

— А потом соседская собака тебе больше не действует на нервы.

Гаррет стоял по другую сторону стола, внимательно изучая расположение шаров, и совершенно не слушал их разговор. Билли это было на руку.

— И что ты мне принес?

— Кольт «питон», — ответил Пони. — Нравится название «питон»? Могучая штука. Патроны «магнум», триста пятьдесят седьмые. Новый, только из коробки, ни разу не стрелял. Ствол короткий, как у тебя это самое. Так что можно носить с собой — никто не заметит.

— Сколько?

— Триста пятьдесят семь долларов, — не моргнув глазом, сказал Пони.

Билли холодно взглянул на него. По телефону они договаривались о цене в триста долларов. Пони неожиданно накинул еще пятьдесят семь. Возможно, это была компенсация, так сказать, за моральный ущерб: он снизошел до того, что сам подошел к Билли, сам заговорил о деле.

— Сыграть со мной не хочешь?

— Я же видел, как ты играешь, Билли, — Пони покачал головой, — это единственная вещь на свете, которую ты делаешь лучше меня.

— Триста пятьдесят семь баксов. Дороговато, Пони.

— К стволу прилагается коробка патронов и большой цветной плакат с изображением Клинта Иствуда, чтобы ты на него смотрел и поднимал свой боевой дух.

— Ну давай посмотрим.

— Он у Линды.

Пони показал большим пальцем на свою тощую намазанную девицу в навороченной кожаной куртке и светло–голубых джинсах с маленькими серебристыми заклепками по внешним швам.

— О'кей, ты хочешь нас познакомить?

— Деньги покажи.

Билли на секунду достал из сапога пачку банкнот и тут же засунул ее обратно.

— Не уходи никуда, — сказал ему Пони и пошел между столов к своей подружке.

— Что ему надо? — спросил Гаррет с другого конца стола.

Билли не ответил. Он смотрел, как Пони, что–то сказав Линде, протянул руку и хлопнул ее по тощей заднице так, что она подскочила.

— Эй, — позвал его Гаррет.

Билли зажег сигарету. Девушка пристально посмотрела на него сквозь дымовую завесу, повернулась и ушла в женскую уборную. Билли взглянул на Пони, тот кивнул. Билли огляделся вокруг. Никто не обращал на них внимания. Он положил свой кий на стол.

— Я сейчас вернусь. И не смей даже думать, чтобы передвинуть шары.

— Конечно, Билли, — сказал Гаррет. Закона, который бы запрещал играть в восемь шаров на бильярде, пока не придумали. Зато если тебя берут за ношение огнестрельного оружия, это совсем другое дело. Так что если уж Билли пришла блажь вести себя как крутой ковбой и рисковать без всякого повода, Гаррет рад был услужить. Какие могут быть проблемы?

— Если кто–нибудь пойдет за мной в сортир, ты должен вбежать туда первым, — проговорил Билли.

— Хорошо.

— Я серьезно, Гаррет.

— Положись на меня. Нет проблем.

Им владели странные чувства, когда он толкнул дверь и вошел в туалет. Кабинок было две. В той, что находилась дальше от двери, бочком на унитазе, облокотившись спиной на обшитую фанерой стену, сидела худосочная подружка Пони. Билли, подбоченясь, сверху вниз посмотрел на нее.

— Заходи, Билли, — сказала она.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — спросил он, втиснувшись в кабинку.

Билли закрыл дверь на задвижку.

— Я спросила, потому что ты симпатичный парень, — сказала она, опустив глаза и облизав губы. — Хочешь чего–нибудь?

— Да.

Оттолкнувшись от стены, она повернулась на унитазе к нему лицом.

— Тогда скажи чего.

— Покажи пистолет, — ответил Билли.

Кольт из нержавеющей стали с ореховой рукоятью лежал в целлофановом пакете. Билли взял его и почувствовал, какой он холодный и твердый, еще в смазке. Он прикоснулся к спусковому крючку. Раздался щелчок, и барабан повернулся по часовой стрелке.

— Давай патроны.

— Сначала заплати.

Билли поднял ногу, поставил каблук сапога на ее обтянутое голубыми джинсами бедро и достал пачку двадцаток.

— Сдачи не надо, — сказал он, отсчитав триста шестьдесят долларов, — купи себе еще килограммчик подводки для глаз.

Линда сложила деньги и засунула их в задний карман своих невероятно узких джинсов. Билли очень удивился — он был уверен, что туда не впихнуть уже и десятицентовую монетку.

— Хорошо, теперь давай патроны.

— Они у Пони.

— Встань, — приказал Билли и, повернув ее лицом к стене, покрытой следами от ножей и сигарет, внимательно обыскал, медленно проведя руками по всему ее телу. Когда он дотронулся до ее маленьких мягких грудей, он почувствовал, как напряглись ее соски, и рассмеялся.

— А Пони не обидится на меня за это?

— Не знаю.

— А как ты думаешь?

Девушка пожала плечами. Билли прижал ее к себе и поцеловал в затылок.

— Ты ему все расскажешь?

— Скажу, только если ты захочешь, чтобы я сказала, — ответила она и прикусила нижнюю губу, измазав зубы в помаде.

Билли положил кольт обратно в пакет и сунул сзади за ремень.

— Иди принеси мне патроны. Твой приятель–гомик сказал, что мне полагается целая коробка. — Он ущипнул ее за бедро, она даже не шевельнулась, не сделала попытки убежать. Крепкий орешек, этого у нее не отнимешь.

— Я тебя здесь подожду, идет? — спросил Билли.

Она кивнула, а он отпер дверь и подтолкнул ее к выходу из кабинки.

Каблучки ее дешевых ковбойских сапог из кожзаменителя застучали по кафельному полу. Потом послышался шорох открывающейся двери. Билли бросил окурок в унитаз и зажег новую сигарету.

Револьвер. Кольт с патронами «магнум». Почему он так старался купить его? Что у него на уме? Он и сам еще этого не знал, но ему всегда хотелось иметь пистолет, и теперь он у него был.

Билли велел Гаррету сесть за руль «пинто». Ему не хотелось держать в руках ничего, кроме кольта. Ох и приятно же было касаться, ощущать его тяжесть и знать, что эта штука способна сделать. Он опустил стекло, вышвырнул на дорогу полиэтиленовый пакет и закурил. Кольт лежал у него на коленях, а сам он зло посматривал на пешеходов, ползущих по тротуарам, покрытым льдом и тающим грязным снегом.

Гаррет не переставал ругать тормоза «пинто». Они действительно были так плохи, что ему приходилось каждый раз прокачивать их, если он собирался остановиться.

— Если ты когда–нибудь на кого–нибудь наедешь, Билли, аварию квалифицируют как убийство в результате халатности. И тебя засадят в зону на весь остаток твоей поганой жизни.

— Да, — сказал Билли. Он оттянул боек и взял на мушку женщину в белом плаще, перебирающуюся на цыпочках через большую лужу на углу.

— Ездить надо осторожно. Знаешь, что такое автомобиль? Тонна железа, которое движется гораздо быстрее, чем многие люди себе воображают.

Билли нажал на спусковой крючок. Он щелкнул.

— Пиф–паф! Готово, детка!

— Эй, убери–ка эту штуковину.

— Заткнись и крути руль, Гаррет.

Билли открыл коробку с патронами, которую продал ему Пони, и положил шесть из них в барабан кольта.

— Надо брать пять, а не все шесть, — сказал Гаррет.

— Почему?

— Патронник, на котором сейчас стоит боек, должен оставаться пустым. Иначе эта чертова штуковина может случайно выстрелить.

— А если мне надо застрелить шесть человек? Мне что, придется просить последнего парня подождать минутку, чтобы я успел перезарядить барабан? Или вдруг мне надо будет пристрелить здоровенного сукина сына, которого только шестью пулями и можно уложить?

— С такой пушкой, — проговорил Гаррет, — уложить можно кого угодно, шести выстрелов и слону будет достаточно.

— Эксперт хренов, — мрачно заявил Билли и сунул дуло пистолета Гаррету в ребра.

— Билли, ради Бога!

— Я хочу тебе сказать, что Пони заметил, как ты пялился на его подружку–лилипутку, и ему это не понравилось. В общем, он так разозлился, что заплатил мне сотню долларов, чтобы я размазал твои грязные кишки по мостовой.