Отдайте ее мне! - Ольга Авдеенко
— Шкатулку украли! — взвыл художник, хватаясь за голову.
— У вас есть предположения, кто мог это сделать?
— Откуда я… А, знаю: это мой сосед! Из номера девять! Точно, это он!
— Почему именно он?
— Месяца два назад он покрасил пол у себя в студии и попросил у меня разрешения временно поработать в моей. Я дал ему запасной ключ. А он, значит, обшарил там все… Вор! Гнусный вор!!
— Ваш сосед из номера девять, — Найт заглянул в свой блокнот, — уже месяц как черпает вдохновение среди романтичных холмов Бретани.
— Да, верно, — спохватился Шерман. — И ключ он мне вернул.
— Кто еще мог бывать у вас — я имею в виду, в ваше отсутствие? Дочь мясника?
— Нет! — отмахнулся Шерман и начал расхаживать по комнате из стороны в сторону, нервно кусая пальцы. — Зачем мне нужны натурщицы в мое отсутствие?!
— Подумайте: у кого была возможность сделать дубликат ключа от вашей двери?
— Да у кого угодно! — в отчаянии воскликнул художник. — У меня бывает куча народу. Дело нехитрое: принести кусочек мягкой глины — и раз-два! Готов оттиск. А дубликат могут изготовить в любой мастерской…
Он похлопал себя по карману брюк, вытащил и продемонстрировал довольно увесистый ключ с двумя зубцами на бородке и оригинальной головкой в форме овальной палитры.
— Видите? Работа несложная даже для неопытного слесаря.
— Кусочек мягкой глины, наверное, найдется не у каждого…
— В нашей колонии живут два скульптора. Но можно сделать и по-другому, еще проще… С этим справится даже женщина.
Шерман попросил листок бумаги, положил на него ключ и в несколько секунд обвел его карандашом.
— Да, действительно, — кивнул инспектор. — А для чего кому-то могло понадобиться делать дубликат? Кто-то знал, что шкатулка находится у вас?
— Нет, нет! Я никому не говорил!
— Кто из посторонних бывал в вашей студии, начиная со дня убийства?
— Никто, — подумав, сказал художник. — Только дочь мясника, но я не оставлял ее без присмотра.
Он озлобленно нахмурился и зашагал еще быстрее.
— Желаете заявить о краже? — предложил Найт.
— Да! — с вызовом выкрикнул художник. — Желаю! Я немедленно и официально…
Внезапно он замолчал и остановился, словно озаренный каким-то открытием. Когда он заговорил снова, то интонация его постепенно менялась от спокойной до ликующей:
— А впрочем, нет. Я не стану писать заявления. Смотрите, что мы имеем, леди и джентльмены: преступник фактически признался в совершенном убийстве, и тому есть свидетель, — Шерман отвесил изящный поклон в сторону Патрисии. — Усилиями нашей доблестной полиции убийца арестован. Далее: никакой шкатулки у меня нет, в чем вы сами только что убедились. Доказательств тому, что она у меня была, не существует. Равно как и доказательств тому, что в вечер убийства я был в квартире Рамоны. Испачканной в крови одежды и ботинок вы не найдете — я их сразу выбросил. Медальон? Несколько драгоценных безделушек? Рисунок шкатулки? Вы и сами понимаете, что это весьма хлипкие улики. А от своих прежних признаний я отказываюсь. Ну как? Я могу идти?
Последние слова Шерман произнес с широкой самодовольной улыбкой на лице.
— Да, — подумав, сказал Найт, — вы свободны.
Шерман снял воображаемую шляпу и, изображая дворянина семнадцатого века, исполнил на прощание серию церемонных поклонов.
Патрисия изумленно воззрилась на полицейских:
— И вы позволили ему просто так уйти?!
Инспектор Найт пожал плечами:
— Этот негодяй прав: у нас нет против него существенных улик.
Он нахмурился и принялся листать свой блокнот.
— Напрасно мы показали ему коробку, — пожалел Лейтон. — Вон как ловко он выкрутился!
— А вы уже знали, что это вовсе не шкатулка? — спросила девушка.
— Знали. Пока мы ехали в фургоне, я не утерпел и развернул холстину.
— Ой! Вы ведь так и не показались врачу!
— Пустяки! — мужественно отмахнулся стажер. — Обидно только, что поиски шкатулки теперь придется начинать заново…
— Зато вы задержали убийцу.
— Вину Робсона еще нужно будет доказать.
Помолчав, юноша с благоговением произнес:
— А миссис Дэвис, выходит, не выдала ему тайник. Какая женщина!
— Кстати, о женщинах, — вдруг сказал Найт. — О женщинах Брайана Шермана. Этот художник — бессовестный лжец; однако временами, в состоянии волнения, он нечаянно открывал правду. Например, правда — то, что с Рамоной Дэвис он встречался в ее квартире, а мастерскую использовал для любовных свиданий с какой-то другой женщиной. И эта другая — он только что сам дал подсказку — могла сделать дубликат ключа, выкрасть шкатулку и подложить вместо нее коробку с красками. Это вполне могла быть та женщина, что обеспечила ему алиби.
— Нет! Нет! — запротестовал Лейтон. — Только не она!
— Почему нет? — холодно поинтересовался инспектор. — Если вы хорошо подумаете, то поймете, что это возможно.
— Вы же сами сомневались, сэр, что у них был роман!
— Речь не о взаимной любви.
— Но какая у нее могла быть причина для такого поступка?
— Самая простая — месть. Шерман соблазнил ее и бросил.
— И после этого она обеспечила ему алиби? Простите, сэр, но я не вижу здесь логики.
— Я тоже. Однако логики может и не быть, если девушка влюблена без памяти.
— О ком вы говорите? — не вытерпела Патрисия.
— О Мэри Коллинз! — воскликнул стажер. — Мисс Кроуфорд, вы ведь ее знаете! Пожалуйста, скажите: разве она способна на такое?
Девушка растерялась — ее смутила горячность Лейтона. Она помолчала и сказала то, что думала:
— Я не знаю, на что способна Мэри, мы с ней мало знакомы. По-моему, она ответственный человек. А что касается Брайана Шермана — я не замечала, что она в него влюблена.
— Влюблена, поверьте! Эх, и угораздило же ее! Но ведь это еще ничего не означает… Нужно как следует разобраться, и я это сделаю!
— Оставим пока в стороне тему любовных приключений, — решительно остановил Найт своего помощника. — Мисс Кроуфорд, я прошу вас задержаться еще на пару минут, а потом я отвезу вас домой. Лейтон, принесите, пожалуйста, нож Билла Робсона и тот осколок, который обнаружил врач. И заодно прихватите лупу из моего кабинета.
Юноша с готовностью выбежал из комнаты.
— Что за осколок? — полюбопытствовала Патрисия и тут же сделала оговорку: — Если это тайна следствия, можете не говорить.
— Это действительно тайна следствия, — усмехнулся Найт. — Но раз уж я позволил вам остаться, вы сейчас все увидите сами.
Поскольку он явно не был намерен объяснить прямо сейчас, девушка задала следующий вопрос:
— Как вы узнали, что Робсон придет к Шерману именно сегодня?
— Мне нравится ваш неподдельный интерес к расследованию, — похвалил инспектор. — И ваши методы столь неординарны, мисс Кроуфорд…
— Вы все время надо мной подшучиваете! — воскликнула та, притворяясь обиженной.
— Что вы! Я восхищаюсь. Сам
