Чашечку кофе, доктор? - Ольга Авдеенко

Неподалеку носились несколько мальчишек постарше и пинали неровный шар, свернутый из тряпок. Увидев двух хорошо одетых джентльменов, они подбежали и вернулись к своей игре только после того, как те выдали каждому из них по монетке.

– Добрый вечер, – сказал сэр Уильям, подойдя к старичку. – Вы хотели со мной поговорить.

Тот поднял на него непонимающий взгляд.

– Вы хотели рассказать мне о каких-то тайнах, касающихся больницы Святого Варфоломея, – напомнил пожилой джентльмен.

Старичок оживился:

– Да, да, я вас узнал. Давайте отойдем в сторонку.

Он захлопнул свою довольно потрепанную книгу и сунул ее под мышку – инспектор Найт с некоторым удивлением успел прочесть название: «Дж. Листер16. Лекции по клинической хирургии».

Старичок привел сэра Уильяма и инспектора за угол дома, в скверик с двумя чахлыми деревцами, и там заговорил:

– Простите, но из-за того, что мне известно, приходится быть осторожным. Моя фамилия Моррис. Могу я узнать ваши?

– Кроуфорд.

– Найт.

– Джентльмены, я вижу, что вы оба порядочные люди и я могу вам довериться. Может быть, мы с вами вместе наконец-то сможем остановить эти ужасающие бесчинства!.. Больница Святого Варфоломея! Я бывший хирург, когда-то я и сам там работал. Однако вынужден был уйти, так как стал неугоден. А все потому, что я не мог мириться с чудовищными преступлениями, которые там творятся!

– Преступления? В больнице? – удивленно переспросил сэр Уильям.

– Да! Да! – закивал старик. – В это трудно поверить, но, – он понизил голос, – в больнице Святого Варфоломея торгуют человеческими органами!

– Что вы имеете в виду? – спросил Найт, отгоняя возникшее в голове безумное видение: хирурги деловито раскладывают на прилавке рынка Смитфилд – благо, он напротив – отрезанные руки и ноги.

– Я объясню. В хирургическое отделение ежедневно поступают пациенты, которым требуется операция на каком-либо внутреннем органе. Из них выбирают богатого старика – обычно именно такие жадно цепляются за жизнь. Его предлагают удалить больной орган и заменить его другим – молодым, здоровым. Старика предупреждают: операция очень сложная и нельзя точно предугадать, приживется ли чужой орган. В то же время убеждают, что пересадка – это единственный способ лечения, в противном случае – скорая смерть. Пациент соглашается. Естественно, за огромные деньги! А дальше происходит следующее: из неблагополучного квартала пропадает какой-нибудь бедняга – как правило, подросток или даже маленький ребенок…

Тут Найт поперхнулся, а сэру Уильяму изменило его судейское хладнокровие – он изумленно воскликнул:

– Хирурги убивают молодых, чтобы спасти стариков?

Моррис досадливо махнул рукой:

– Простите, наверное, я говорю сбивчиво… Это потому, что я волнуюсь. Но, прошу, выслушайте меня до конца!.. На чем я остановился?

– Пропадает подросток или ребенок, – подсказал инспектор.

– На несколько дней. А потом он вдруг возвращается – но ничего не помнит, абсолютно ничего. И не может объяснить, откуда на его теле взялся свежий шрам.

– Значит, те, у кого отняли орган, выживают?

– Да. Как вы, конечно, знаете, некоторые органы человеческого тела являются парными – глаза, например, легкие, почки. Бывает, что человек лишается одного парного органа – из-за травмы или в результате вынужденной операции. Тем не менее он продолжает жить с оставшимся – и даже, можно сказать, полноценно. Кроме того, удаление некоторых непарных органов, например, селезенки, также не лишает человека жизнеспособности. У тех, кого похищают, забирают именно один из таких органов – внутренних, конечно. Для этого выбирают молодых, поскольку они, естественно, переносят такую потерю легче.

– Если цель – деньги, – медленно заговорил Найт, силясь переварить услышанное, – то зачем нужна такая рискованная схема? Хирурги могли бы только делать вид, будто произвели пересадку.

– Не только деньги – слава! – воскликнул Моррис. – В случае успеха их бы ожидал триумф, мировая известность! Это же переворот в медицине!

– И что же – были успешные операции? – поинтересовался пожилой джентльмен.

– Ни одной!

– Неужели ни у кого из родственников не возникало подозрений?

– Им объясняют, что пациент умер естественной смертью или что его уже нельзя было спасти. И потом, многие только и ждут, когда их старый богатый дедушка уснет вечным сном! Кончина дряхлого старца подозрений не вызывает, вскрытие не производится. А что касается исчезновения юных оборванцев, – Моррис горестно скривился, – то родственники их часто и не ищут: меньше голодных ртов. Таким образом, хирурги ничем не рискуют, хотя, разумеется, все содержится в тайне.

Инспектор и сэр Уильям недоверчиво переглянулись.

– Вижу, вы сомневаетесь, – заметил старик, – но я сейчас предъявлю вам доказательство.

Он выглянул из-за угла и позвал:

– Джонни! Джонни!

К нему подбежал мальчишка лет семи, огненно-рыжий, насколько это можно было разглядеть под слоем грязи. Моррис развернул его спиной к своим собеседникам и поднял край рубахи: с левой стороны на пояснице у ребенка был четко виден длинный вертикальный неровный шрам. Старик отпустил мальчика и пояснил со вздохом:

– Это мой внук. Полгода назад он вдруг пропал, а спустя неделю вернулся. До сих пор не вспомнил, что с ним тогда произошло. Но я хирург, и я знаю: у него отняли левую почку.

– Вы обращались в полицию? – спросил Найт.

– Не раз! И в полицию, и в медицинскую академию. Но мне не поверили. Мне никто не верит.

– Вы можете назвать имена врачей, которые, по-вашему, к этому причастны?

– Энтони Кэмпбелл и Патрик Хилл.

Старик Моррис попрощался и вернулся на крыльцо, где его поджидали дети, а сэр Уильям и инспектор Найт еще некоторое время не могли двинуться с места. Неожиданно Найт негромко произнес:

– Мисс Кроуфорд, мистер Финнеган! Можете больше не прятаться.

Патрисия и газетчик с виноватым видом появились из-за угла.

– Мы подслушивали, – честно призналась девушка.

– Не сомневаюсь.

– Были не в силах удержаться.

– О, разумеется, я понимаю.

– Инспектор, – заговорил сэр Уильям, – я, честно говоря, потрясен до глубины души откровениями этого мистера Морриса. А каково ваше мнение?

– Никогда не слышал ничего подобного.

– Давайте поскорее уйдем отсюда, – поежилась Патрисия и тут же попросила: – Вы ведь расскажете нам, инспектор, если что-нибудь узнаете?

Найт усмехнулся и неопределенно кивнул.

Все четверо вернулись на перекресток, где их ожидал кэб. Возчик очень обрадовался их появлению, так как он сам и его кошелек уже явно начали привлекать нежелательное для него внимание. Дядя с племянницей забрались внутрь и отправились домой, а инспектор и репортер зашагали в сторону благополучной Виктория-стрит, где найти средство передвижения можно было без труда.

– Если этот старикан говорил правду, – взволнованно заговорил Джек Финнеган, – то это материал, о каком не писала еще ни одна газета! Это же сенсация века, настоящая