Убийства и цветочки - Дарья Александровна Калинина
И они стали рассуждать.
— Значит, тело появилось на валуне только минувшей ночью. После одиннадцати или даже половины двенадцатого вечера. К тому же преступник необычайно силён физически.
— Либо он действовал не один. У него был сообщник.
— С чего ты так решила?
— Валун‐то высоченный, чтобы на него тело водрузить, надо его на вытянутых руках поднять. Тут либо нужно быть силачом-штангистом, либо иметь сообщника, который тебе поможет.
— Скорей всего второе. Штангу удобно брать, а попробуй также человеческое тело обхвати. Да, их было двое.
— Вот-вот, и следы в тюльпанах двоим принадлежали.
— Ты их запомнила?
— Сфотографировала, — с гордостью сообщила Катерина.
— Молодец!
— Учусь потихоньку. Раз уж мы затеяли участвовать в расследовании, надо же соответствовать.
Они внимательно изучили фотографию, на которой были запечатлены отпечатки следов, которые оставили ночные злоумышленники. Без всякого сомнения, следы принадлежали мужчинам.
— Пойдём по посёлку, по домам? Будем заходить и проверять у всех обувь?
— Пусть этим полиция занимается. У них скорей получится найти нужный ботинок. И вообще, если преступники не круглые дураки, то они давно уже от приметной обуви избавились. Сожгли или утопили в каком‐нибудь водоёме.
— Я слышала, как эксперт сказал, что на теле не имеется видимых повреждений.
— Да, никакой крови или ран. Никаких видимых увечий.
— Но отчего‐то же она умерла.
— Ну… Её могли задушить или отравить.
— А не могла ли она утонуть? — внезапно произнесла Катерина.
— Утонуть? Где?
— В озере или в речке. Или в чьём‐нибудь колодце.
— А почему ты вообще заговорила про воду?
— Её волосы, — загадочно произнесла Катерина. — У неё они были довольно длинными.
— И что с ними такое? Они не были влажными.
— Да, но они у неё завивались кудряшками. И высохли они так, словно она их после того, как намочила и высушила, не удосужилась причесать.
— Она могла вымыть голову и сразу после этого умереть.
— Нет, не могла.
— Она уже умерла.
— Я имею в виду, что она не мыла голову перед тем, как умереть. Она её вообще не мыла. В голове были песчинки и другой мусор. Её голова выглядела так, словно её окунули в илистую воду, а потом уже мёртвой извлекли и волосы так сами по себе и высохли. Если бы волосы высохли, пока она ещё была жива, то женщина постаралась бы привести их в божеский вид. И ещё я заметила пушинки рогоза. А он растёт только возле воды.
— И где у нас в окрестностях растёт рогоз?
— Много где. Например, на Необитаемом острове его полным-полно. Но и в других местах он тоже растёт.
Но Светлана считала, чем бродить по округе в поисках мест произрастания рогоза, будет куда продуктивней заняться другими вещами.
— В случае с покойником, которого нашла Оля у себя на клумбе…
— Его волосы тоже казались как после купания.
— Ну, он как раз точно купался, то есть плавал. Но я имела в виду, что в его случае мы потерпели неудачу, пытаясь выяснить его личность с помощью поисковых систем интернета.
— У полиции другое мнение. Я слышала, как следователи разговаривали между собой. И один сказал другому: «Не удивлюсь, если и у этой мадам в посёлке тоже найдётся близкий родственник». Понимаешь? Они опередили нас и уже знают, кто был тот, первый. И знают, кто из родственников убитого живёт в нашем посёлке. Вероятно, они ещё много чего успели нарыть, пока мы прохлаждаемся и любуемся цветочками в компании Николая Трофимовича.
Знать, что полиция опережает тебя даже не на шаг, а на много шагов, было несколько оскорбительно для самолюбия Светланы. Но она призвала на помощь здравый смысл и напомнила, что на следователя работает целый штат его помощников, в то время как у неё в подчинённых значится всего две единицы. И самое главное, если у полиции уже есть опыт в расследовании подобных преступлений, то у них его нет.
— Всё равно, — пробормотала она, — что любителю рассчитывать обойти в марафоне профессионального бегуна.
— Что ты говоришь?
— Говорю, что нельзя отчаиваться. Да, у нас не всё идёт гладко. Но не надо сдаваться. Нам надо проверить личность сегодняшней погибшей. Фотография её у нас есть. Пробьём её через поисковую систему.
— В первый раз не получилось.
— А в этот раз получится. Женщины куда чаще стремятся к восхищению окружающих. И потому свои фотки в интернете они выкладывают тоже чаще.
К этому времени они уже добрели до Оли, которая встретила их с тревогой в глазах.
— Ну? Что ещё случилось? Только не врите мне, что всё в порядке. У вас обеих такой вид, словно вы нашли ещё один труп.
— Так всё и было. Ты угадала.
— О нет! Не может быть! И кто он?
— На сей раз она.
— Женщина?
— Да. Сравнительно молодая и довольно красивая, насколько мы могли судить.
— И снова лежала на цветочной клумбе?
— Почти.
И подруги рассказали, как нашли второе тело. Получилось очень впечатляюще. Оля ахала и почти теряла сознание от страха.
А потом спросила:
— Мне кажется или кто‐то планомерно пытается расстроить наш конкурс?
С такого ракурса на происходящее сыщицы ещё не смотрели. Но идея показалась им достойной того, чтобы её обсудить.
— Но если кому‐то не даёт покоя наш конкурс, то он мог поступить куда проще.
— Как?
— Устранить членов жюри.
— Да ведь как раз это с ними и случилось. Мы в жюри оказались только благодаря тому, что Генриетта сломала ногу.
— А если Генриетте ногу помогли сломать? Мы же ровным счётом ничего не знаем, как это случилось.
— Можно спросить у Нины Фёдоровны или Лидии Петровны.
— Живут они рядом. Либо одна, либо другая будет дома.
Дома оказались обе дамы. Жили они по соседству. И сейчас были заняты тем, что переговаривались через невысокий заборчик, разделяющий их участки. Судя по всему, они уже знали о страшной находке, потому что буквально засыпали подруг вопросами. Но сыщицам было не до разговоров. Они даже забыли о том, ради чего пришли. Все трое буквально окаменели, не в силах отвести взгляд от восхитительного зрелища, какое представляли из себя оба садика.
Какие там цветочные композиции или отдельно взятые клумбы, всё это совершенно меркло по сравнению с тем великолепием, которое открывалось сейчас восторженным взглядам женщин.
— Где я? — прошептала простодушная
