Пончиковый легион - Джо Р. Лансдейл
Феликс проговорил это так, что я испугался: он не шутит.
– Возможно, мне таки удастся сообщить тебе что-то новое, – сказал Гоу-Гоу.
– Уж сделай одолжение, – кивнул Феликс.
– Ковбой – он ждет, когда люди выйдут на улицы встречать летающие тарелки. Народу должно собраться очень много. И как раз в тот момент, когда они будут ожидать прибытия, их мир взорвется.
– В буквальном смысле взорвется? – спросила Скрэппи.
– Похоже на то. Они собрали большое количество удобрений. Подходящая основа для взрывчатки. Я о мешках и пакетах. Разложены по всей территории комплекса. В удобрения добавляют другие вещества, получается взрывчатая смесь. Полагаю, Ковбой установит таймер или что-нибудь в этом роде. Он решил, что пришло время заканчивать шоу, – вот почему я бросил его.
– Думаю, ты знал обо всем, – сказал я.
– Нет. Не знал. Дерьмо типа взрывать людей – это уже слишком. Первые подозрения у меня появились, когда я обратил внимание, что кур перестали кормить. Они дохнут, многих уже закопали и продолжают закапывать в земляных полах курятников, чтобы не воняли. И сомовья ферма пошла ко всем чертям. В пруду сейчас обитают пара аллигаторов и несколько орущих лягушек. Каждая курица и рыба теперь сами по себе. И, дьявол его забери, как же Ковбой любит огонь и взрывы! У него все разговоры только об этом. Когда я услышал, что он сотворил с той семьей – ну, знаете… Это перебор. Я не сразу узнал. Как-то раз вечером мы сидели все вместе, и он похвастался, что, наверное, в тот день как выиграл в лотерею с теми бедолагами. А это жестокость ради жестокости и ничего больше. Придет время валить, и он забавы ради взорвет Посадочную площадку, чтобы как можно больше этих космических клоунов взлетело на воздух. Еще, может, пальнет Мистеру Биггсу в голову из триста пятьдесят седьмого калибра[55]. Никаких больше бананов. А потом усвистает на частном самолете в неизвестном направлении. Все нахапанные деньги уже переведены, дожидаются. Ему останется только со своим компьютерщиком вопрос решить – и все. Мне почему-то кажется, что это женщина. Ну, кто бы это ни был, можно быть уверенным: ему тоже конец.
– Что ж, может, такие новости тебе зачтутся, – сказал Феликс. – Так что сносить тебе башку я пока не стану – но подумываю отстрелить один из шаров.
– Послушай, Феликс. Может, я и не образцовый гражданин, но я не в восторге от того, как Ковбой поступил со своей командой. Болт – к нему можно относиться по-разному. Мне он не нравится. Но ведь там у Ковбоя работают люди. В бараках. Он заставляет их заканчивать дела и ложиться спать около восьми вечера, а в пять утра вставать, чтобы снова вкалывать. Или раньше заставлял. Потому что сейчас, последние пару недель, он просто позволил им забить на работу с курами и всем таким прочим, потому что это уже бесполезно. Народ из бараков думает, что утром их прокатят на летающей тарелке. Они там у него читают по ночам свои «библии» о блюдцах и рассказывают друг другу о том, как у них все будет круто: и запасы еды, и сверкающие стволы, и сверхскоростные космические корабли. А на самом деле они все погибнут в огне. Я так далеко не захожу, приятель. Я, конечно, не подарок, но и не полный отморозок.
– Так мило с вашей стороны, – сказала Скрэппи. – По одному можно, а вот массовое убийство вас расстраивает, да?
– Представь, красавица, у меня свои принципы. Существуют границы, которые я никогда не перейду. У меня есть несколько идей, как сделать, чтобы все это место не взлетело на воздух. Отплатим Ковбою. Он заслужил.
– А по мне, так ты тоже, – заметил Феликс.
– Вспомни былые времена, Феликс. Ты и я, вместе.
– Мы сейчас не собираемся бегать за девочками и пить пиво под пиццу.
– Это куда лучше.
– Откуда нам знать, что тебе можно доверять? – спросил я.
– Да пожалуйста, можете не доверять. Плюньте на все – и посмо́трите, как эти космические олухи будут дымиться на Посадочной площадке.
– Ковбой знает, что ты в курсе его замыслов? – спросил я.
– Знает. Только не знает, что я с ним порвал. Возможно, подозревает. Но это не наверняка. Я сказал ему, что мне нужно ненадолго уехать. В Накодочес. Найти что-нибудь поесть. Немного отдохнуть от комплекса. А сам приехал сюда, к вам.
– Надеюсь, вы не намекаете на сэндвич, – сказала Скрэппи.
– И вот еще что: могу доставить вас на Посадочную площадку, только не обычным путем. Мы можем незаметно проникнуть туда и застать Ковбоя врасплох. Комплекс охраняется не так уж хорошо. Слишком большой. И некоторые из тех, кто мог бы стеречь его, по вашим словам, оказались в морозильной камере.
– Это твое «мы» малость нервирует меня, – сказал Феликс.
– Понимаю, но это все, что я могу предложить. Как хотите, воля ваша. Завтра все там взлетит на воздух. Можем выехать уже сегодня ночью. Что скажете?
– Мы слушаем, – ответил я.
53
– Я так думаю, надо ехать на Посадочную площадку и обезвредить взрывчатку, – сказал Гоу-Гоу.
– Будто мы знаем как, – фыркнул я.
– Я знаю.
– Минутку, – сказал Феликс. – Ты знаешь как, но приходишь просить помощи у нас? Почему ж ты сам этого не сделал?
– Надо, чтобы кто-то прикрывал меня. Первым делом нужно определить, где источник сигнала. Думаю, Ковбой приведет в действие взрывное устройство со своего мобильника. Я такое в «Веронике Марс»[56] видел: парень использовал мобильный телефон, чтобы взрывчатка сдетонировала.
– А, помню этот момент, – сказала Скрэппи. – Клевый сериал.
– Персонажи классные, – подхватил Гоу-Гоу.
– Бога ради, соберитесь! – прервал их Феликс.
– Да, конечно. – И Гоу-Гоу продолжил: – Ковбой поселился на верхнем этаже дома. Можно сказать, это его логово. Я до недавнего времени думал, что на втором этаже живут Бэкон с женой, но теперь знаю, что это не так. Наша задача: пробраться через лес к задней границе участка комплекса, выйти к пруду с сомами и подойти к дому.
– И выпустить людей из бараков, – добавил я.
– Они не выйдут, – возразил Гоу-Гоу. – Они колесную смазку от поноса не отличат. И не поверят вам, а если бы и поверили, то подняли бы шум. Придется спасать их так, чтобы они не знали, что их спасают. Иначе не выйдет. Когда все будет кончено, тогда можно будет рассказать.
Тэг сидел неподвижно, глядя прямо на Гоу-Гоу. Возможно, он был природным
