Невостребованная личность - Татьяна Дементьева
Ольга Маратовна держалась из последних сил.
– Когда пришло заключение эксперта о транквилизаторе, я не знал, что делать! Катя отрицала свою вину, она убила и даже не осознала! Не знала, что препарат может убить! Искренне верила, ребёнок – нежеланная случайность, от которой можно легко и безболезненно избавиться транквилизатором, освободив Иру от нашего семейства и тебя от неё. С коровами получилось, вот и…
– И ты простил? – спросил Влад.
– Нет, я поставил ей выбор… либо она убирается вон из региона, либо, постепенно увеличивая дозу, принимает ксилазин семь месяцев, ровно столько, сколько жил тот, кого она хотела убить.
– Ты должен был остановиться, она осознала урок! Кому легче, что её теперь нет…– рыдала Маратовна.
Фермер приобнял жену.
– Это равносильно убийству! – сказала я.
– Паразитов в этом доме травят, Алён, или как там тебя зовут…– Фёдор Иванович многозначительно улыбнулся, выпив новую стопку, – и нет, не равносильно. У неё был выбор, уехать и лишится семьи, это то, чего она желала Ире, или остаться и доказать, что ксилазин не убивает.
– Как ты мог, Федя! – Ольга Маратовна тряслась, слёзы текли без остановки.
– Катя продержалась… – фермер выставил перед собой ладони и начал загибать пальцы, – июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, шесть месяцев, ну пять… не весь июнь и полноября. Убийца Иры, умерла той же смертью! Влад, я её не убивал, она сама… расплатилась сполна! Каждый день, каждый час и каждую минуту до последнего вздоха Катя думала о содеянном. Стало тебе легче?
Влад налил себе стопку и молча выпил.
– Но нет, Владик пошёл против отца, спутался с городскими… папа плохой! Если бы не этот хер, ты бы и знать не знал ничего! – фермер пил уже из горла, – когда Катя умерла, я специально отправил тебя за результатами анализов, чтобы сопоставил и успокоился наконец, как собственно и случилось, и то, благодаря этой, – он кивнул в мою сторону, – но ты по-прежнему в чём-то винишь меня, угрожаешь ещё! Сучара…
Влад молча выслушивал, мы пришли за раскаянием, а не за этим вот!
– А вы сама невинность? – не выдержала я.
– Ты вообще молчи, вестник апокалипсиса! А я ведь сперва поверил, в дом пустил…
Не дожидаясь оскорблений в свой адрес, я обратилась к Владу.
– Покажи видео дальше, чтобы было о чём поговорить…
– Пф-ф-ф, – произнёс фермер, уставившись пьянеющими глазами в экран.
Момент с моим спасением вызвал у Иваныча припадок смеха.
– Тупой говнюк… какой иди-о-о-о-от!
– Он спас мне жизнь…
– Срал он на твою жизнь, – фермер рассмеялся, – бросил тебя в кустики подыхать как сбитую кошку, СПАСИТЕЛЬ, ХА! Твой герой сказал, что в машине две дохлые тёлки, просто тебя не заметил!
– Я не понимаю, отец!
– А это в твоём стиле, Владик. Ничего не понимать! – он продолжал злобно лыбиться, – нам нужно было что-то, чтобы немного восстановить справедливость в регионе, и Серёжа, такой же тупой Владик, как и ты, нашёл это событие. Сильная авария, все трупы! А где два трупа, там и три! Вдобавок и машина оказалась «на газу»… ещё и фифы городские, карта легла как нельзя лучше!
И? – не выдержал Влад.
– Серёжа позвонил мне, сказал про Иру и что нашёл место для решения нашего вопроса. Он в наших глазах – молодец, уважаемый стал. А здесь косяк, живая на задних рядах. Вот он тебя в лесок и поволок. А судя по видео, тебя здесь, милочка, быть не должно. Разложилась бы за жаркое лето только так… о, точно, тебя из ада вышвырнули, мне жизнь портить, – развеселившийся фермер прильнул к бутылке.
– Отрадно слышать, Фёдор Иванович, – я пребывала в шоке от услышанных слов, – кого вы посадили в машину вместо меня?
– Тебе вообще какое дело? Пассажира мы посадили, уснувшего, от своего же клофелина… И сажал Артём, а не мы.
– И в чём разница? – не понимала я.
– А ты у Лары спроси, эта пассажирка… её мать с отцом усыпила, мать навсегда… а потом избу подожгла, отец выбежал, только собаку успел спасти. А баба вообще лютая, раз в неделю на дело шла, только посёлки меняла, не всех жгла, я вообще склоняюсь, что пожар случайно произошёл, но возмездие решено было устроить аналогичное произошедшему, – фермер с упоением рассказывал эти истории.
– И машины двигали из-за возмездия? – спросил Влад.
– Здесь нет, тут денежный вопрос, это сложно для тебя, сынок…начну рассказывать, не поймёшь, переспросишь и ещё переспросишь, забудь.
– Отец, твои схемы очевидны как день и ночь, ты как открытая книга.
Фермер громко рассмеялся, толкнув жену локтем.
– Смотри, понабрался, пословиц и поговорок, – рассмеялся отец, – в моей книге, ты посмотрел только картинки, Влад! Оль, его точно не перепутали в роддоме?
Фермер был жутко пьян.
– Вы такой белый и пушистый… Катя – отравлена, клофелинщица – усыплена. Страшно подумать, что вы сделали с Сергеем, он же, по-вашему, душитель и насильник.
Внимание хозяина переведено на меня.
– А ты мне нравишься, жаль, что беспородной оказалась.
– Вы что ль, породистый? – не сдержалась я.
Пропустив колкость мимо ушей, он продолжил.
– Сергей никого не насиловал, так сказать… ОПРАВДАН! – фермер громко шибанул дном бутылки по столу.
Ольга Маратовна подпрыгнула от неожиданности, её сердце, наверно, работает на пределе возможностей.
– Убил невиновного? – сказал Влад, – браво!
– Я никого не убивал, НИКОГДА! Серёжа слишком много пользовался своим положением, и взятки, и шантаж, и… ты думал, я не знаю про это видео? П-ф-ф-ф-ф-ф. Он творил что хотел, потому что на каждого у него был компромат…
– Вы его боялись? – подытожила я.
– Никто его не боялся, господи! Кому он нужен. Игорю так надоела его рожа, и эта драка с Борей! Ну, короче, терпение лопнуло. Он эту зажравшуюся гниду и уволил, – фермер натянул улыбку, – а Серёга Борьке стрелу забил на конюшне, типа Боря виноват в увольнении… там охрана его случайно… а они чего, это ЧОП, у них приказ… были случаи, коней калечили, они же там все… чемпионы! Переборщили, короче.
– Ну так вы скрыли, получается.
– Это не мой вопрос, девочка! Не в ту дверь с обвинениями ломишься! Есть конюшня, есть её директор, вот все свои вопросы туда… иди…
– Федя, прекрати пить, – Ольга Маратовна попыталась схватиться за бутылку.
– Убери руки! РУКИ! – отмахнулся фермер.
– Вы не считаете себя виноватым, Фёдор Иванович? – спросила я.
– Такие правильные, смотрю на вас, и сердце радуется… на нас троих держится регион! Здесь жили отцы, они строили деревни, они воевали за эти территории! Здесь все друг друга знают! Раньше решали сами, накосячил –
