Черные крылья - Николай Иванович Леонов
– А жена? – Криков Веры больше не было слышно.
Валерия кивнула в сторону гостевой спальни в глубине первого этажа, в ней Лев и Мария иногда оставались на ночь, припозднившись в гостях у Терехина:
– Спит. Выпила снотворное и прямо там заснула.
– Сколько таблеток? – забеспокоился Лев.
В ответ девушка даже губы поджала, уловив в его вопросе сомнения в ее разумности:
– Две, всё по инструкции. Я проверила, у нее есть рецепт от врача и доза рассчитана. Она при мне выпила две капсулы, а остальное я убрала подальше.
Лев тяжело опустился на диван рядом с молоденькой следовательницей:
– По какому поводу вечеринка здесь была?
Аккуратный носик задрался вверх:
– Я напишу все в протоколе.
Это было вежливое «нет» из страха, что незнакомый наглый опер из городского главка сейчас полезет в ее работу и начнет тыкать носом в просчеты, словно котенка.
Лев потер лицо ладонями, а потом вдруг признался все-таки:
– Мне кажется, его убили… – Он прикрыл глаза, и перед ним словно живой вдруг встал Вася Терехин, Тереха, живой и энергичный, будто это не он сейчас лежал на диване сломанной куклой. – Мы с ним дружим больше двадцати лет, он не мог так сделать. Он – бывший опер и в смерти разбирается, так что если бы и захотел что-то с собой сделать, то точно не так. По-глупому, на турнике. Да и не захотел бы… Это не про Василия, он жизнь любит, жену, работу свою. У него планов была куча…
Лев открыл глаза и посмотрел на девушку:
– Я не буду тебя ругать или заставлять открыть дело, искать убийцу. Я знаю, что нет оснований для этого. Уверен, что ты сделала свою работу как следует.
Лев задумался, формулируя расползающиеся в разные стороны от усталости мысли:
– Просто я никогда не был на этой стороне…
Лера нахмурила брови, не понимая, о чем он говорит.
Гуров взмахнул рукой, словно помогая себе:
– Я никогда не был близким человеком того, кто погиб. Я сам сталкивался не раз, когда родители, жена, дети, любовники, друзья плачут, страдают, проклинают и ненавидят следователя и опера. Они считают их слабыми, никчемными, глупыми, думают, что у них черствая душа или не хватает мозгов для поиска убийцы, пытаются найти какие-то ошибки в расследовании. Меня это всегда задевало, ведь я хорошо делаю свою работу, на совесть. У меня опыт, знания, но и я не Бог. Иногда у следствия слишком мало фактов, а преступнику слишком повезло. Но стараешься, а вместо благодарности получаешь жалобы, оскорбления и подозрения в непрофессионализме. Сейчас я на их месте… – Опер замолчал, будто прислушивался к этому неприятно новому для него ощущению внутри. – И мне так невыносимо тяжело от собственного бессилия. Что я не могу ничего сделать для Васи… Он же звонил мне, хотел о чем-то попросить. А я просто не услышал вовремя звонок, я опоздал. И теперь даже не могу найти улики, доказать, что его убили. Убили и обставили все так, будто он покончил с собой.
Руки оперуполномоченного сжались вдруг в кулаки:
– Я все равно буду вести это расследование, по закону или в обход него – не важно. Поэтому прошу о помощи. Дай мне прочитать протоколы, расскажи, как вы приехали на вызов, что здесь происходило. Я не знаю, что конкретно ищу, но знаю точно, что хочу помочь своему другу. Узнать правду о его смерти.
Следователь подвинула к нему папку:
– Ладно.
– Спасибо! – Гуров взглянул на красные, опухшие от недосыпа глаза девушки. – Как тебя зовут?
– Валерия. То есть младший лейтенант Зорина. – Но лицу молодой сотрудницы было видно, что она измотана тяжелой ночью, многочисленными бумагами.
Лев Иванович предложил:
– Давай я сварю нам кофе. Я сделаю фото бумаг, чтобы потом прочитать их несколько раз уже со свежей головой, а ты пока расскажи своими словами о том, что произошло.
Они перешли на кухню, где Лев начал ловко орудовать кофеваркой. А на удивленный взгляд Леры пожал плечами:
– Я бывал у Василия не раз, гостил. Поэтому ориентируюсь в доме хорошо. Вы вот обнаружили, что в кабинете есть выход на улицу?
Девушка в изумлении замотала головой. Она ведь лично все осмотрела на месте, где обнаружили тело, и не видела там второго выхода из комнаты.
Лев улыбнулся:
– Это такая забава, отсылка, знаете, ко всяким детективам из прошлого века, где пользуются тайными ходами. Вот и Вася, когда перестраивал дом, сделал себе такой тайный ход. В кабинете есть санузел, там установлена душевая с зеркальным стеклом-дверью. Вот только за этой дверью не душ, а лестница, которая ведет прямиком к складу с Васиными рыбацкими принадлежностями. Он всегда шутил, что не надо отпрашиваться на рыбалку у жены. Просто идешь в ванную и моешься там двое суток.
Лев поставил первую кружку готового кофе даме:
– Так что я знаю в этом доме многое, в том числе и как включать кофемашину на кухне. Когда мы оставались с ночевкой, то по утрам я вставал раньше всех и готовил утренний кофе. Прислуги здесь нет, Вера справлялась. К тому же они живут на два дома – в городской квартире и здесь. – Ложка в его руках дрогнула, и горка кофейного порошка полетела на стол. – Жили.
Опер отвернулся побыстрее к аппарату, чтобы скрыть дрожь в руках и гримасу боли, которая проступила на лице.
А Лера в это время начала рассказывать:
– Из этого дома поступил звонок к нам в отдел, вернее, от гостя, который находился в этом доме. Звонил Барсуков, это…
– Заместитель Терехина, – эхом отозвался опер.
Лера кивнула:
– Да, он вызвал нас и открыл нам дверь. Гости до того момента не знали, что произошло. Даже жена. Поэтому она и устроила такой скандал, когда вы приехали. Даже мне не поверила, хотя я ей показывала свое удостоверение. Она сначала думала, что это какой-то глупый розыгрыш. Потом решила, что мы ошибаемся. К моменту нашего приезда Терехин был мертв больше часа, хотя Барсуков честно пытался его реанимировать, делал массаж сердца.
Лев вспомнил о расстегнутой рубашке: значит, Валентин, заместитель Василия, увидев своего начальника в петле и даже поняв по своей милицейской выучке, что тот мертв, все равно пытался вернуть его к жизни.
Он слушал Валерию и одновременно выстраивал цепочку событий, мысленно делая себе отметки о подозрительных местах, которые нужно будет перепроверить.
Девушка продолжала:
– Приехали сюда с
