Фам фаталь - Валентина Демьянова
– Деньги побежала прятать, – заговорщицки прошептал Павел Иванович.
– Откуда у них это? – кивнула я на коробочку.
– Семейные реликвии. Их у Лили немало припасено. Мы с ней знакомы больше двадцати лет, и все это время она с завидной регулярностью продает мне то одно, то другое украшение. Думаю, и до меня делала то же самое. Она ведь никогда не работала, а жить привыкла с комфортом.
– Нужно иметь целую сокровищницу, чтобы столько времени продержаться.
– Думаю, она у нее имеется, – задумчиво проговорил Павел Иванович.
– И все хранит в этом буфете? – хихикнула я.
– Не надейся! Лиля никогда не страдала легкомыслием. У нее в доме наверняка оборудован надежный тайник, добраться до которого очень и очень непросто.
Глава 22
Мне показалось, что, вернувшись в комнату и снова застав в ней Павла Ивановича, Римма огорчилась. Вероятно, она рассчитывала, что гость, выполнив свою миссию, исчезнет так же внезапно, как и появился. Плохо же она знала моего бывшего шефа! Если пахло добычей, отделаться от него было практически невозможно, а он, встретив меня в доме Лили, сразу сообразил, что кручусь я в нем неспроста.
– А не угостит ли нас хозяйка чайком? – с добродушным видом прогудел Павел Иванович.
Римма натянуто улыбнулась, но возражать не стала и снова тихой тенью исчезла за дверью. Когда через некоторое она явилась с подносом, ее гость уже плотно устроился возле стола и всем своим видом давал понять, что никакой силе его с этого места не сдвинуть. Завидев входящую хозяйку, он с довольным видом потер руки и громогласно возвестил:
– Нет ничего лучше чашки свежезаваренного чая. И дружеской беседы под нее. Сейчас посидим, поболтаем. Анна нам расскажет о своих успехах. Уверен, ей удалось узнать немало интересного...
Договорить ему Римма не позволила. Со всего размаху, так что чашки зазвенели, она брякнула поднос на стол и сердито выпалила:
– Извините, Павел Иванович, но сейчас не время для светской беседы. У меня в семье двойное горе! Исчезли муж и бабушка! Анна сказала, что ей удалось что-то узнать, и, поверьте, это единственное, о чем я хочу в данный момент говорить.
Поставив на место навязчивого гостя, она развернулась в мою сторону и потребовала:
– Что вам известно? Рассказывайте! Вы ведь за этим пришли?
Тут она глубоко заблуждалась. Цель моего прихода была совершенной иной, к исчезновению Руслана никакого отношения не имеющей. Другое дело, что у меня были кое-какие догадки по этому поводу, и, когда ситуация повернулась так, что меня вынуждали уйти, в то время как я горела желанием остаться, мне не оставалось ничего другого, как заинтриговать Римму. В результате я своего добилась, меня не выставили, но, после того как было сказано «а», нужно было говорить и остальное. А делать это в присутствии Павла Ивановича ох как не хотелось!
– Что ж вы молчите? Рассказывайте, – потребовала Римма.
– Обязательно расскажу, только сначала ответьте на несколько вопросов.
Она моментально взъерошилась:
– Вопросов? Каких вопросов? При чем здесь вопросы? Вы же о Русике говорить собирались!
Я остановила ее движением руки:
– Подождите! За последнее время ничего странного не случалось?
– О чем это вы?!
– Может, шум какой-нибудь слышали в саду или соседи что-то необычное заметили...
Римма качнула головой:
– Нет, ничего подобного не происходило. Я здесь, конечно, не живу, но бабушка бы мне обязательно рассказала.
– Понимаю, бабушка ничего не говорила... А соседи?
– Мы с ними не общаемся.
– Подвал под домом имеется?
– Нет.
– А что это за крыша за деревьями?
– Сарай... В нем садовый инвентарь хранится.
– Давайте сходим и посмотрим на него поближе.
– Зачем? Какая связь между сараем и исчезновением моего мужа?
– Может, и никакой! Заранее сказать трудно!
Мой туманный ответ не понравился ни Римме, ни Павлу Ивановичу, но заставить меня говорить они не могли и потому, стиснув зубы, подчинились.
Сарай на самом деле оказался вовсе и не сараем, а аккуратным домиком из красного кирпича. Правда, вид он имел, в отличие от особняка, крайне запущенный. Обступавшие его деревья своими разросшимися корнями нарушили фундамент, и, как результат, по стене побежала угрожающая трещина.
– Бабушка говорила, здесь до революции кухарка с семьей жила, – мимоходом пояснила Римма, занятая борьбой с тугим замком.
Внутри дом имел вид такой же неухоженный, как и снаружи. Два окна давали достаточно света, чтобы разглядеть большую русскую печь, мешки с цементом, стопки красного кирпича. Пол был сорван, а доски грудой свалены у стены.
– Здесь собирались делать ремонт? – спросила я.
– Да. Бабушка боялась, что дом развалится, и попросила Руслана укрепить фундамент. Видите, он уже и кирпич завез, только сделать ничего не успел... – Голос Риммы дрогнул от подступивших к горлу рыданий.
Сердито смахнув слезы с ресниц, она скороговоркой выпалила:
– Я дверь не заперла, забыла, что калитка сломана.
Она побежала к дому, а мы с Павлом Ивановичем остались у распахнутой двери.
Я еще раз оглядела разоренное помещение, ничего интересного не увидела и, оставив Павла Ивановича, двинулась в обход вокруг дома.
– Ты куда? – всполошился он.
– Подождите. Сейчас вернусь, – кинула я через плечо.
Бывший патрон совету не внял, немедленно сорвался с места и затрусил следом. Ничего другого от него с его подозрительностью я и не ожидала, но меня его прыть не расстроила. Я точно знала, что он мне не помеха. Я собиралась залезть на чердак, а он ни за какие коврижки по хлипкой лестнице карабкаться не станет.
И лаз, и лестницу я заметила еще на подходе к домику и, честно говоря, возлагала на них определенные надежды. К сожалению, они не сбылись. Чердак оказался абсолютно пуст. Ходить по нему я побоялась, никакой уверенности, что доски не прогнили, у меня не было. Однако и с того места, где стояла, было видно, что ничего, кроме пыли, на чердаке нет.
Когда я спустилась, Павел Иванович подозрительно поинтересовался:
– Что ищешь?
– Сама не знаю, – уклончиво отозвалась я.
Потерпев фиаско на чердаке, я решила более детально обследовать дом. Сначала мое внимание привлекла печь. В голову пришла мысль, что в огромном, закопченном чреве можно спрятать все, что угодно. Я не поленилась, излазила ее вдоль и
