Умереть красиво - Питер Джеймс

Поколебавшись, Грейс полез в карман за сигаретами, хотя фактически завязал. Однако случались моменты, когда закурить хотелось до трясучки. Вот как сейчас.

Официант принес им меню, две внушительные кожаные папки. Грейс не глядя положил свою на стол, Клио последовала его примеру.

– Нет, не чересчур. – Он беспомощно развел руками, гадая, с чего начать. – Я всегда говорю об этом открыто – может, даже слишком. По мне, чем больше народу знает, тем лучше: вдруг в один прекрасный день человек услышит мою историю и что-нибудь вспомнит.

– Как ее звали?

– Сэнди. – Грейс протянул пачку Клио, а когда та покачала головой, вытащил сигарету.

– Слухи не врут? Она действительно исчезла без следа?

– На мое тридцатилетие.

Он помолчал. Вся боль вернулась.

Клио терпеливо ждала, но потом не выдержала:

– На твое тридцатилетие…

– Я ушел на работу. Вечером мы собирались с друзьями в ресторан, чтобы отпраздновать. Утром Сэнди была в прекрасном настроении, мы обсуждали, куда поедем летом в отпуск, – она хотела на итальянские озера. А вечером я приехал – и не застал ее дома.

– Она взяла какие-нибудь вещи?

– Пропали только ее машина и сумочка. – Грейс прикурил от зажигалки «Зиппо», подаренной Сэнди, и сделал солидный глоток скотча.

Говорить на свидании о Сэнди казалось неправильным, однако ему хотелось быть максимально откровенным с Клио – рассказать ей все, вплоть до мельчайших подробностей. Причем не только о Сэнди, но и о себе. Удивительным образом Клио располагала к искренности. Располагала, как никто другой.

– Машина и сумочка? – нахмурилась она. – Их потом нашли?

– Машину обнаружили на временной стоянке аэропорта Гэтвик. Однако Сэнди так и не воспользовалась ни одной из своих кредитных карточек. Последние трансакции датируются днем ее исчезновения: семь фунтов пятьдесят пенсов в аптеке «Бутс» и шестнадцать фунтов сорок два пенса – на заправочной станции «Теско».

– Получается, она взяла только сумочку? Ни одежды, ничего?

– Нет.

– А камеры наблюдения?

– Тогда они еще не висели на каждом углу. Единственную запись мы получили с заправки. Сэнди была одна и выглядела прекрасно. Старик на кассе хорошо ее запомнил, потому что всегда обращает внимание на красоток. Они даже поболтали, и напуганной она ему не показалась.

– Сомневаюсь, что женщина способна вот так, без предупреждения бросить все и сбежать, – протянула Клио. – Если только…

– Если только? – подстегнул Грейс.

Клио взглянула на него в упор:

– Если только ей не надоело жить с домашним тираном. – Она улыбнулась и ласково добавила: – Но ты не производишь впечатления домашнего тирана.

– Думаю, ее родители до сих пор считают, что я убил жену и закопал в подвале.

– Серьезно?

Грейс осушил бокал.

– Почему нет, если другие варианты исчерпаны?

– Они обвинили тебя в открытую?

– Нет, они милейшие люди и никогда бы так не поступили. Однако у них все написано на лице. Они периодически приглашают меня выпить или пообедать – якобы затем, чтобы поддерживать связь, – но по факту им нужна информация, а мне толком нечего сказать. И всякий раз в их глазах читается: «Тебе еще не надоело врать?»

– Какой кошмар, – пробормотала Клио.

Грейс разглядывал браслеты на запястье собеседницы и восхищался ее безупречным вкусом во всем.

– Сэнди – единственный ребенок. С ее исчезновением их жизнь рухнула. Я регулярно наблюдаю подобное на работе. Людям необходимо цепляться за что-то, изливать эмоции. – Он снова затянулся и стряхнул пепел на скомканную бирку. – Ну хватит обо мне. Теперь ты рассказывай. Хочу послушать про другую Клио Мори.

– Другую Клио Мори?

– В которую ты превращаешься, когда выходишь из прозекторской.

– Рановато, – поддразнила она. – Я еще с тобой не закончила, даже близко нет.

Заметив, что Клио тоже допила коктейль, Грейс жестом подозвал официанта и попросил повторить, после чего повернулся к спутнице:

– Извини, твоя очередь отвечать на вопросы.

Она скорчила недовольную гримаску, чем вызвала у него улыбку.

– Хочу понять, почему самая красивая на свете женщина торчит в морге, выполняя самую жуткую на свете работу.

– Изначально я выучилась на медицинскую сестру в Саутгемптонском университете, однако медсестра из меня не получилась. Наверное, терпения не хватило. Потом меня занесло в морг при местной больнице, и буквально за пару недель я вдруг осознала – ох, не знаю, как описать, – почувствовала: вот мое место. Читал Чжуан-цзы?

– Ха, я всего лишь неотесанный коп из Брайтона, далекий от заумных книжек. Кто такой Чжуан-цзы?

– Китайский философ-даоист.

– Точно! Как я мог забыть.

Клио провела пальцем по кубику льда на дне бокала и брызнула в Грейса водой.

– Хватит надо мной издеваться!

Холодная капля угодила ему в лоб, и Грейс вздрогнул.

– Я не издеваюсь.

– Нет, издеваешься!

– Лучше скажи, о чем вещал твой Чжуан-цзы!

– Он говорил: «Там, где гусеница видит конец света, создатель видит бабочку».

– Значит, ты превращаешь трупы в бабочек?

– Если бы.

* * *

Из ресторана они ушли последними. Грейс так увлекся беседой с Клио – и так напился, – что не заметил: помещение опустело полчаса назад, а персонал терпеливо ждет, пока они наговорятся.

Клио потянулась взять счет, но Грейс оказался проворнее.

– Ладно, – кивнула она. – Но в следующий раз плачу я.

– Согласен. – Он небрежно швырнул на стол кредитку в надежде, что на ней еще есть деньги.

Пару минут спустя они уже покачивались на пронизывающем ветру. Превозмогая головокружение, Грейс придержал для Клио дверцу такси, потом сел сам.

Он не помнил, сколько они выпили. За двумя бутылками вина последовала самбука. Снова самбука. Плюс взятые в самом начале коктейли. Грейс закинул руку на спинку сиденья, и Клио уютно устроилась у него на груди.

– Хорошо посидели, – заплетающимся языком пробормотал Грейс. – Душевно…

В следующий миг ее мягкие, упоительно мягкие губы прильнули к его губам. Язык страстно проник ему в рот. А буквально через пару, как ему почудилось, секунд такси затормозило перед домом Клио в фешенебельном районе Норт-Лейн, расположенном в центре города. Даже в изрядном подпитии Грейс узнал жилой комплекс, переделанный из старого промышленного здания; помнится, пресса трубила о нем на всех углах.

Попросив водителя подождать, он проводил Клио до ворот и вдруг замялся. Их губы снова встретились. Слегка покачиваясь, Грейс крепко прижал женщину к себе, перебирая ее длинные шелковистые волосы, вдыхая аромат ее духов, совершенно опьяненный сегодняшним вечером, ее запахом, нежностью и теплом.

Казалось, не прошло и минуты, как он очнулся в салоне такси от звука входящего сообщения. «Проклятье, – промелькнуло в голове. – Наверняка с работы».

С трудом попадая негнущимися пальцами по кнопкам, он разблокировал экран. Сообщение было от Клио и содержало