Буратино в стране дураков - Антон Александров
До ресторана доехали буквально за десять минут. Леша остался в машине. Он, конечно, не хотел отпускать меня одну, но я хорошо попросила, и он не смог отказать.
Секретаршей оказалась полная дама лет шестидесяти, с очень злым выражением лица.
Похоже, эта женщина из тех, кто вечно всем недоволен.
— Я звонила вам два часа назад, — напомнила я ей.
— Не помню, — огорошила она меня. — Павел Геннадьевич сейчас очень занят, он сможет принять вас только через неделю.
Я чуть не разревелась от досады, не зная, что делать дальше. Мне во что бы то ни стало нужно поговорить с ним.
И тут к моей великой радости в приемную вышел сам Павел Геннадьевич. Он оказался довольно приятным человеком — ни худым, ни толстым, ни низким, не высоким. Одет он был, как и положено всем бизнесменам, в строгий костюм, на носу его красовались узкие очки, которые очень ему шли.
— Вы ко мне? — удивленно вытаращил он глаза. Потом повернулся к секретарше и строго спросил:
— Люда, почему не доложили?
— Не успела, — недовольно буркнула она и демонстративно отвернулась.
— Ну, пройдемте, — директор пропустил меня вперед и только потом зашел сам. — По какому вы вопросу?
Всю дорогу я старательно придумывала, с какой фразы мне начать свою речь, но так ничего путного и не придумала. Поэтому сразу решила взять быка за рога.
— Павел Геннадьевич, скажите мне, только честно, вас в последнее время шантажировали?
— Что-о? — лицо его вытянулось и побледнело, на лбу выступила испарина, руки немного задрожали.
В другое время я откровенно забавлялась бы ситуацией, но сейчас мне было не до смеха. Я напряженно ждала ответа.
— Кто вы такая? — вместо этого спросил он.
— Не беспокойтесь, я не причиню вам вреда. Наоборот, я хочу вам помочь. Только скажите сначала, да или нет.
— С какой стати я должен перед вами отчитываться? — взбунтовался он, а я поняла, что оказалась права. Максим и его тоже шантажировал.
— Павел Геннадьевич, послушайте. Я совершенно постороннее для вас лицо, но волею случая оказалась втянута в одну криминальную историю, — проникновенно начала я. — Тот человек, что вас шантажировал, Максим, познакомился со мной, а потом его убили. Теперь за мной охотится какой-то человек с ножом, и вообще я так повязла в этом деле, что мне нужно непременно во всем разобраться. Оставить просто так это я уже не смогу. И мне нужна ваша помощь.
Я понимала, что рассказываю несуразно, перескакиваю с одного на другое и требую от Павла Геннадьевича непонятно чего. Но он меня понял, потому что немного расслабился и потянулся за сигаретами.
— Простите, как вас зовут? — поинтересовался он.
— Алена.
— Так вот, Алена. Меня действительно несколько недель назад начали шантажировать. Сейчас я вам все расскажу, я очень устал держать все в себе. Нужно выговориться.
Я понимающе кивнула и приготовилась слушать.
История оказалась очень простой. Два года назад он женился на девушке Ирине, которая была влюблена в него еще со школьной скамьи. Раньше он её не замечал, но тут вдруг понял, что жизнь проходит, а возле него крутятся только те женщины, которым нужен денежный мешок. А Ирочка преданная и верная, её не интересуют деньги, она пошла бы за него замуж, даже если любимый был бы бомжом.
Сыграли свадьбу, и новобрачные поехали на юг, проводить медовый месяц. В первый же вечер он сильно напился, просто от счастья, оттого, что жизнь стала налаживаться. Но на небесах, очевидно, решили по-другому, и в это же время у жены случился приступ.
Ирина с детства страдала астмой, которая в зрелые годы, переросла в тяжелую форму. Время от времени ей нужно было «глотать» аэрозоль, и всё, никаких проблем.
Когда женишься или выходишь замуж, всегда испытываешь волнение. Радость, счастье, блаженство, — все эти чувства захватили невесту, и она стала задыхаться. Если бы Павел был трезвым, он понял бы, в чем дело, и сумел помочь. Но он был пьян и ничего не понял. Ирина умерла после первой совместно проведенной ночи.
Естественно, на место трагедии приехали доктора. Врач, молодой парень, сразу же разобрался в ситуации, он мог бы предать этому случаю огласку и разразился бы большой скандал, возможно, новобрачный даже загремел бы в тюрьму. Но врач не стал ничего ни кому говорить, и дело само собой замялось.
Представляете теперь, какой ужас испытал бизнесмен, когда несколько недель назад к нему пришел Максим и сообщил, что знает эту неприятную историю. И даже показал медицинское заключение врачей, где черным по белому было написано: «Если бы вовремя успели оказать помощь, женщина бы выжила».
Паша осознал, что если эта история выплывет наружу, его карьере придет конец. Никто не захочет иметь дело с человеком, из-за которого погибла девушка. В общем, он решил платить. Максим неожиданно запросил довольно низкую сумму, и он на некоторое время успокоился.
— Я потерял покой, — тихо говорил он, а на глазах его были слезы. — Я не могу ни спать, ни есть. Перед лицом все время стоит Ирина, я ощущаю себя убийцей. Я даже подумывал о самоубийстве.
Сердце моё сжалось. Мне было жаль этого человека. Он совершил всего одну ошибку и теперь жестоко за это расплачивается. Хотя обвинить его не в чем, многие мужчины выпивают после свадьбы, им необходимо снять стресс, волнение, прийти в себя. Ничего странного в этом нет.
Павел Геннадьевич закрыл лицо руками и беззвучно зарыдал. Плечи его периодически вздрагивали.
Пытаясь сдержать нахлынувшие на меня чувства, я подошла к нему сзади, похлопала по плечу и тихо произнесла:
— Я обязательно найду людей, которые вас шантажируют. Найду и отдам правосудию, все они получат по заслугам. А вам советую дать интервью какой-нибудь популярной газете и во всем признаться. Думаю, окружающие вас поймут и не осудят.
Не став дожидаться ответной реакции, я вышла из кабинета. В машине первым делом попросила закурить. Свежий воздух и сигарета привели меня в чувство. Я запретила себе переживать за Павла Геннадьевича. Сейчас нужно мыслить трезво.
Не став дальше тянуть, я рассказала Леше все, что удалось узнать.
— Что ты об этом думаешь? — поинтересовалась я, когда закончила.
— Даже не знаю. Мысли разбегаются, как зайцы в лесу, — протянул он. — Одно я знаю точно — Максим был отменной сволочью, и я нисколько не жалею, что его убили. Только вот у нас из-за этого неприятности.
Мы немного
