Охота за наследством Роузвудов - Маккензи Рид

– Ну и где эта твоя новая компания? Насколько мне известно, эти придурки, изучающие предметы по углубленной программе, с которыми ты тусовалась, отшили тебя.

– По крайней мере, я не подпевала, – огрызаюсь я, пытаясь скрыть чувство жгучего унижения оттого, что в этом году я осталась одна, без друзей, и это не осталось незамеченным.

– Я не подпевала. – Но в его голосе звучит неуверенность.

Я фыркаю:

– Разве? Я не забыла…

В этот миг со стороны окна доносится какое-то царапанье, и мы оба вздрагиваем.

– Она вернулась, – говорю я, чувствуя, как душа уходит в пятки.

Я делаю шаг к двери. Дэйзи не видно. Лео тянет меня к стене, и мы прижимаемся к ее прохладной поверхности за занавесками. При дневном свете нас было бы видно, но еще не рассвело.

Я пытаюсь не обращать внимания на его близость. Через полупрозрачную занавеску я прекрасно различаю, как Дэйзи открывает окно, ступает на сиденье в его углублении, а с него на пол. На голове у нее колышется узел волос, а ноги обуты в черные кеды «Вэнз». Я и не знала, что у нее есть «Вэнз».

Лео резко вдыхает, и я толкаю его, чтобы он вел себя тихо. Движения Дэйзи выглядят странно – она движется крадучись и как-то неестественно. Она спотыкается об одну из колоссальных куч одежды на полу и приглушенно крякает. Но только когда она добирается до кровати и трясет накрытый одеялом манекен, до меня доходит, в чем дело.

Это не Дэйзи.

Девушка стоит к нам спиной, но я знаю, что произойдет, когда одеяло спадет и появится этот жуткий манекен. Я выбегаю из-за занавески и врезаюсь в ее спину, закрыв ладонью ее рот, чтобы заглушить крик.

Она бьет меня локтем в ребра – у нее молниеносные рефлексы. Этот удар вышибает из легких весь воздух, и я сгибаюсь в три погибели. И сразу же она впечатывает меня в противоположную стену и прижимает что-то холодное к горлу.

Глава 8

ВТОРНИК, 25 ИЮНЯ, 5:42

Включается свет, осветив сначала Лео у прикроватной лампы Дэйзи, затем девушку, которая прижимает меня к стене и держит нож у горла.

Да. Нож.

– Куинн?

В тишине потрясенный шепот Лео кажется слишком громким. Но он не ошибся. Куинн Чжао опускает нож и делает шаг назад. Я быстро подношу пальцы к горлу.

– Какого хре…

– Какого хрена ты тут делаешь? – опережает она меня, и в ее темных глазах горит гнев. И при этом она размахивает ножом – теперь я вижу, что это нож с откидным лезвием размером примерно с ее большой палец. Осознав, что за ее спиной находится Лео, она поворачивается и направляет нож на него. Ее глаза сверкают. – А ты что тут делаешь? Лучше не…

– Расслабься, я здесь по делу, – говорит Лео, вскинув руки. – Похоже, сегодня ночью это самый популярный вопрос. А ты не объяснишь, что сама тут забыла?

– Тебе – нет, – огрызается Куинн.

– Почему у тебя нож? Ты могла убить меня!

Я подбегаю к зеркалу во весь рост на двери гардеробной Дэйзи, чтобы удостовериться, что на горле не осталось царапин.

– Я только что проехала пять миль по городу на скейтборде. Не могла же я сделать это, будучи безоружной. – Она прячет крохотный ножик в узел черных как смоль волос, подтвердив доходившие до меня слухи, что при ней всегда есть спрятанное оружие. Она бросает на Лео многозначительный взгляд. – Я здесь тоже по делу. У Дэйзи передо мной должок – она обязана со мной поговорить.

Я вспоминаю финал той вечеринки – Куинн, молотящая кулаками по окну машины, за которым сидит Дэйзи. «Ты сказала, что мы сможем поговорить», – вопила она.

– По какому делу? – спрашиваю я, стараясь, чтобы слова звучали как можно более внушительно.

Мой взгляд невольно перемещается на дверь. Хоть бы дядя Арбор не услышал топот наших ног.

– Теперь уже ни по какому, – отвечает Куинн, и в ее голосе, всегда таком жестком, слышится уныние. Она поворачивается к Лео: – Выходит, это правда? Она трахается с Кевом?

Она – это Дэйзи, из чьей комнаты нам однозначно надо убраться до того, как она вернется.

Лео переминается с ноги на ногу.

– Тебе-то какая разница? Ведь вы с ней не разговаривали уже несколько месяцев.

Куинн фыркает:

– Это было до того, как я узнала, что она крутит роман с самым вонючим засранцем на земле. – Она поворачивается ко мне, и выражение ее лица меняется. Она поднимает одну бровь. – Ты не та Роузвуд, которую я искала сегодня ночью, но мне надо поговорить и с тобой.

– Со мной?

Я не могу скрыть удивления. По-моему, мы с Куинн никогда не говорили. Я знаю о ней только то, что рассказывали в коридорах школы. Она родилась в Шанхае, ее мать бросила отца, чтобы вместе с дочерью путешествовать по миру, устраивая дорогие и необычные свадьбы. В конечном итоге два года назад они осели в Роузтауне, где ее мать купила «Плющ». Несмотря на кочевую жизнь, Куинн разговаривает почти без акцента, как будто не хочет, чтобы люди знали, где она побывала. Поступив в нашу старшую школу и будучи крутой девицей, много путешествовавшей и видевшей свет, она сразу же попала в компанию Дэйзи. В прошлом году они были практически неразлучны, из-за чего я начала испытывать к Куинн антипатию.

Но затем, где-то в районе Рождества, между ними что-то произошло. Не знаю, что именно, хотя в слухах на этот счет нет недостатка, но после этого Куинн, которая прежде все время тусовалась с Дэйзи и Лео, словно исчезла.

Даже теперь я ощущаю напряжение, бурлящее между ней и Лео. Что ж, это хотя бы отвлечет меня от собственных чувств.

Она одета в мешковатые брюки, сужающиеся к щиколоткам и усеянные карманами по всей длине. Она достает что-то из кармана на бедре и протягивает мне. Это листок бумаги, я разворачиваю его и узнаю почерк бабушки. И читаю письмо вслух:

Дорогая Куинн!

Не забывай, что мир куда огромнее, чем мы можем представить. Если тебе нужно напоминание о том, что это действительно так, съезди к краю порта, туда, где заканчивается ограждение и ничто не возвышается между тобой и морем. Волны, бьющие в прибрежные камни, могут кое-чему тебя научить.

Когда ты усвоишь этот урок, найди Лили.

Бабушка

– Где ты взяла это письмо? – спрашиваю я, ходя взад-вперед по комнате Дэйзи.

– Оно лежало в моем почтовом