Настоящее пробуждение. Real Awakening. Книга 3 - Си Чжицзяо
Рядом с Юань Мэнъюй сидели девушки в одинаковой одежде. С виду было неясно, кто из них старше: настолько они были похожи. Наверное, они были близнецами.
Когда-то давно Юань тоже хотелось иметь старшую или младшую сестру, но, повзрослев, она поняла, что быть единственным ребенком не так уж и плохо.
Размышляя об этом, девушка посмотрела налево.
С другой стороны от нее сидела тихая маленькая девочка лет двенадцати-тринадцати. На ней были красное платье и розовый рюкзак с мультяшками. Волосы девчушка собрала в милый хвостик. Юань Мэнъюй заметила ее еще на платформе: похоже, она путешествовала без сопровождения взрослых.
«Очень смело с ее стороны – в таком возрасте в одиночку ехать на ночном поезде».
Рядом сидела девушка постарше, которая всю дорогу не спускала с девочки глаз. Она интересовалась ее самочувствием, угощала шоколадом и, в общем, была очень заботливой и доброй. Чего нельзя было сказать о человеке в черном, напоминавшем мантию балахоне, справа от Юань Мэнъюй. Он свернулся в уголке так, что его лица не было видно и нельзя было точно определить, мужчина это или женщина. Казалось, будто его окутывала какая-то таинственная зловещая аура.
Осталось еще два пассажира: мужчина в зеленом камуфляжном жилете, открывающем его смуглые сильные руки и мускулистую грудь, и женщина с короткими разноцветными волосами. В левом ухе у нее виднелось семь серебряных сережек. Рядом стоял большой черный чехол, в котором находилось что-то вроде гитары.
Заурядные и загадочные, мужчины и женщины, люди культуры и армии, одетые просто и кричаще, – интересно, как десять столь разных человек могли собраться в одном вагоне.
Возможно, в силу профессиональной привычки Юань Мэнъюй любила наблюдать за другими, изучать их стиль, выражения лиц и поведение. Девушка угадывала даже их профессию и склад характера.
Ведь это одна из ее ежедневных обязанностей.
Она будущий психолог.
Время тянулось.
К восьми вечера окончательно стемнело. Длинный поезд все так же грохотал по рельсам, продираясь сквозь густой ночной туман.
Единственное, что теперь можно было разглядеть в окне, – это слабый свет в вагоне и отражения людей.
В поезде повисла гнетущая тишина. Никто не разговаривал, все дремали, пока вдруг не раздался пугающе громкий вскрик впереди:
– Стой! Не убегай!
Тут же дверь между вагонами распахнулась, и внутрь ввалился юноша с бритой головой. Он в панике огляделся, а затем со всех ног рванул по узкому проходу.
За ним с криком погнались два крепких парня. Им удалось настичь свою жертву лишь в конце вагона.
– Не подходите ко мне, а не то я выпрыгну! – бритоголовый юноша, дрожа, прислонился к окну, делая вид, что открывает его.
Миловидный парень с густыми бровями и большими глазами быстро замахал руками и отступил назад:
– Эй, не волнуйся, спокойно, – заговорил он, – поезд идет на большой скорости, если ты выпрыгнешь, то… останешься калекой или вовсе помрешь.
– П-перестань! – юноша открыл окно и перебросил одну ногу через раму. – Лучше так, чем попасть к вам в лапы и получить смертный приговор!
Напуганные пассажиры ахнули, а вот второй из преследователей только усмехнулся и, бегло оглядев юношу, невозмутимо произнес:
– Ну давай, прыгай. Беглые преступники часто совершают самоубийство. Ты даже сэкономишь мне силы: я просто напишу рапорт, и все. Ты прыгай-прыгай, не медли. Только вот хорошо бы тебе тогда разбиться насмерть. Мне-то все равно, что ты покалечишься, – рано или поздно дикие звери учуют тебя и разорвут на куски.
С этими словами молодой человек отошел в сторону, безучастно скрестив руки на груди. Он насмешливо приподнял брови, наблюдая за юношей. Похоже, он и впрямь ждал, когда тот решится.
Напарник неуверенно посмотрел на него, но ничего не сказал.
Лысый на миг замялся, обнаружив, что никто не собирается его останавливать, и переменил тактику. Он в отчаянии склонил голову и рухнул на колени.
– Господа офицеры! – взмолился он. – Прошу, отпустите! У меня дома жена, дети. Я не могу просто взять и сесть в тюрьму. Если со мной что-то случится, как быть моей семье… – Тут его речь прервалась рыданиями.
«Хороший» полицейский посмотрел на сгорбленную фигуру перед собой и сочувственно ответил:
– Если бы ты подумал об этом раньше, сейчас бы тут не сидел. Однако человек, которого ты пытался зарезать, еще жив и находится в больнице. Молись, чтобы он выжил, и тогда, возможно, сможешь избежать смертной казни. – Парень достал из кармана пару блестящих наручников и шагнул вперед: – Ма Хунлян, вы арестованы за покушение на убийство. У вас есть право хранить молчание. Всё, что скажете, может быть и будет использовано против вас в суде.
Наручники щелкнули на запястьях Хунляна. Вдруг что-то зажужжало, свет несколько раз мигнул, и два ряда ламп погасли. Вагон погрузился во тьму.
Все произошло так быстро, что пассажиры, наблюдавшие за развернувшимся перед ними «вестерном», не успели вовремя среагировать и опомнились только через пару мгновений.
– Что происходит? Электричество отключили?
– В поезде пропал свет? Невозможно!
– Неужели какие-то неполадки на путях? – слышались в темноте обеспокоенные голоса.
Все говорили одновременно, и было непонятно, кто к кому обращался. Мужские и женские, высокие и низкие голоса смешались воедино.
Юань Мэнъюй по-прежнему молча сидела на своем месте.
Очевидно, произошла какая-то авария. Скоро прибудет специалист и все поправит, так что оставалось только ждать.
Разве что непонятно, как долго пришлось бы ждать. В темноте девушка не могла разглядеть стрелки наручных часов и не понимала, сколько времени прошло. А свет в вагоне так и не загорался.
Пассажиры беспокоились все сильнее. Некоторые достали мобильные, чтобы использовать их как фонарики, но тусклые экраны напоминали, скорее, огоньки светлячков под ночным небом и были совершенно бесполезны.
Юань Мэнъюй выглянула в окно.
Густая ночная мгла сливалась с темнотой внутри состава. Бесконечная чернота, в которой ничего нельзя увидеть, ни к чему нельзя прикоснуться. Единственной слабенькой опорой реальности стала холодная жесткая скамья.
Девушке ничего не оставалось, кроме как откинуться на спинку сиденья.
Она не знала, казалось ей это или нет, но поезд словно замедлился. Грохот колес уже не казался таким оглушительным, как раньше, да и вагон трясло все меньше.
Спустя миг вдруг кто-то воскликнул:
– Эм, по-моему, поезд остановился.
«Что? Поезд остановился?»
Все с удивлением посмотрели в окно.
– Вы шутите? Они что, ремонтировать его будут? Я вообще-то тороплюсь! – грубо рявкнул мужчина.
Через несколько секунд в темноте раздался негромкий глубокий голос.
– Нет, это не поезд остановился,
