Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова

И он пренебрежительно махнул рукой в сторону моего клиента: жест, которого я себе никогда не позволял.

– ... дело в том, что ты мне хамишь. А я тебе не тюфяк слабохарактерный и хамства не терплю.

Двойник еще минуту смотрел женщине прямо в глаза, потом оторвал руки от кресла и выпрямился.

– Ну я пошел, – сказал он весело.

– Я с тобой, – быстро откликнулся Андрей.

– А как же? Вам одному здесь оставаться не безопасно, – ответил Никита Второй и вышел в коридор. Влез в мои ботинки, вернулся в комнату, где в кресле сидело то, что осталось от экс-супруги, и напомнил:

– Я тебя предупредил!

Мы спустились по лестнице. Двойник, сделав свое черное дело, растворился в глубинах подсознания, и я остался разгребать последствия.

Я уже понял, что Никита Второй являлся на свет тогда, когда злость во мне переходила на качественно новый уровень. Голова становилась холодной и ясной, я обретал возможность смотреть на себя и собеседников со стороны и мгновенно реагировать на любые повороты разговора. Но при этом я лишался всех тормозов, заложенных в человека природой. Меня несло на гребне холодной серой волны, с высоты которой я обозревал пустое морское пространство, и этот дикий серфинг запросто мог стоить мне сломанной шеи. Способность к такой разрушающей душу злости я открыл в себе недавно, и теперь не мог задвинуть засов на однажды отворенной двери.

Но сейчас это состояние растворилось в обычном человеческом раздражении, с которым я справлялся сам, без помощи двойника.

– Зачем ты так? – спросил клиент после неловкого молчания.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь...

Я глубоко вздохнул и посчитал до пяти.

– Андрей, она истеричка...

– Она мать моих детей! – повысил голос клиент.

– Это дает ей множество всяких прав, – согласился я. – Кроме одного. Портить тебе жизнь. И не только тебе, но и другому человеку, которого ты сам втянул в это дерьмо! Арина, что ли, должна расплачиваться за то, что ты решил уйти от первой жены? Она тебя на это толкала? Она за тебя принимала решения? Нет. Так почему ты не можешь оградить ее от бесконечных скандалов?

– Я сам разберусь в этом вопросе, – начал клиент, но меня уже понесло.

– Да не разберешься! Если бы мог, то ко мне не обращался...

– Я просил тебя предложить Наде деньги, а что сделал ты? Смешал с грязью женщину, с которой я прожил шестнадцать лет! Пускай не очень счастливо, но все же...

– И которая тебя прекрасно раскусила, – дополнил я. – Как ты думаешь, почему она тебе на шею села? Потому, что чувствует свою безнаказанность! Чувствует, что ты тряпка! И сама тебе об этом сказала. Неужели непонятно, что эти пятьсот долларов только временная полумера? Что через пару месяцев все закрутится по новой? Что она будет шантажировать тебя вечно? И не потому, что ей нужны деньги, нет! Ты платишь вполне достаточно, чтобы твои близкие не нуждались... А потому, что ей нечем себя занять!

– Я думаю, что через некоторое время она бы успокоилась и нашла себе другого мужчину, – немного тише ответил Андрей.

– Оптимист! – позавидовал я. – Боюсь, что все мужчины, с которыми она знакома, слишком хорошо понимают, во что могут вляпаться, если сделают хоть какое-то встречное движение в ее сторону. Нормальный разумный мужик даже здороваться с твоей бывшей будет только в присутствии двух свидетелей. Не отвяжешься ведь потом! А какому мужику нравится навязчивая женщина? Я таких извращенцев не знаю!..

– Ладно, прекратим этот разговор, – оборвал меня Андрей и открыл дверцу машины. – Надо было сделать то, что я тебя просил. Предложить деньги и договориться о перемирии. Ты не имел права ее оскорблять.

– Если ты сейчас предложишь ей деньги, то не развяжешься никогда, – предупредил я.

Андрей внимательно посмотрел на меня.

– Я думаю, тебе надо отдохнуть, – сказал он сухо. – Твое сегодняшнее поведение можно объяснить только сильным переутомлением. Как ты, наверное, догадываешься, гонорар за сегодняшний бенефис ты не получишь. Прощай.

Он сел в машину, отвернулся назад и автомобиль медленно попятился по узкой дорожке двора.

Я проводил его взглядом. Одним клиентом у меня стало меньше. А если учесть, что вместе с ним я потерял множество потенциальных работодателей, то следовало признать: мои дела пошли хило. Может, он прав, и все дело в том, что я переутомился?

Я решил плюнуть на остаток дня и поехать домой. Мне не хотелось никого видеть. Определенно, я становился мизантропом.

Уже подъезжая к дому, я заметил у подъезда женскую фигуру в знакомом клетчатом пиджаке. «Не может быть!» – поразился я. Не ожидал от Маринки такой прыти. Честно говоря, после того, что я натворил в нашу прошлую встречу, не думал увидеть ее вообще когда-нибудь.

Я припарковал машину прямо во дворе, поставил на руль блокировку, вышел и включил сигнализацию. Мой гараж довольно далеко от дома, и иногда, чтобы не возвращаться дворами, я оставляю джип возле подъезда. Неосторожно, конечно. Но если уж машину решат угнать, то угонят и из гаража.

Я неторопливо шел к подъезду, не глядя на женщину, дожидавшуюся меня. И лишь когда подошел совсем близко, остановился и взглянул на нее в упор.

Маринка заметно похудела со времени нашего последнего свидания. Если скотство, которое устроил двойник, можно назвать свиданием.

– Привет, – сказала она нерешительно. Таким тоном обычно говорят, когда не знают: погладят по головке или дадут пинок.

– Привет, – ответил я равнодушно.

Маринка несколько минут пытливо изучала меня, но я был на удивление спокоен и сам этому поразился.

– Ты не считаешь, что мы должны поговорить? – наконец спросила она.

Я немного подумал. Да, наверное, должны. Только говорить я с ней буду не раньше, чем получу от Тимки интересующие меня сведения. Тогда и сделаю выводы.

– Не сейчас, – отказался я.

– Почему?

Я невольно вздохнул. Прав Андрей, я сильно переутомился. Доведу до конца Юлькино дело и махну куда-нибудь на острова.

– Никита, я хочу тебе все объяснить, – тихо сказала Маринка. Я посмотрел на нее безо всякой злости. Перегорело. Но я ей больше не верил.

– Ты слишком часто врешь, – ответил я мягко.

Она побледнела. Наверное, уже догадалась, что я был у нее